Двукратный олимпийский чемпион Эдвин Мозес:

– Г-н Мозес, почему академия «Лауреус» выбрала именно Санкт-Петербург в качестве места проведения торжественной церемонии награждения?

– У нас было несколько заявок от разных городов мира, которые мы тщательно рассмотрели. Санкт-Петербург – фантастический город, одна из столиц мирового искусства. С нашей точки зрения спорт – это тоже разновидность искусства. Поэтому Санкт-Петербург – такое же достойное место для проведения церемонии, как и предыдущие столицы «Лауреус» – Барселона, Эшторил, Монте-Карло… Единственное отличие – поскольку академия решила перенести церемонию с мая на февраль, мы здесь не могли провести парусную регату и теннисный турнир, наши традиционные сопутствующие мероприятия. Погода не позволяет. Но великолепная атмосфера исторического Санкт-Петербурга компенсировала это.

– В академии «Лауреус» более 40 членов, и до последнего времени не было ни одного россиянина. Вы не считаете несправедливой эту ситуацию?

– Действительно, в России очень много выдающихся атлетов. Многие из них могли бы по праву войти в наши ряды. И я очень рад, что великий гимнаст Алексей Немов только что избран членом академии «Лауреус». Вообще же в мире, хочу напомнить, более 200 государств, и во многих из них мне задают аналогичные вопросы. Потому что академиков всего 45, на каждую страну не хватает.

– Академия «Лауреус», как известно, проводит более полусотни благотворительных программ в разных странах мира. Откуда вы берете средства на эти мероприятия?

– Нам помогают спонсоры – знаменитые во всем мире корпорации, такие, как автомобильный концерн «Мерседес», швейцарская часовая фирма IWC. Месяц назад нашим партнером стала британская телекоммуникационная фирма «Водафон». «Лауреус» – серьезная организация, поэтому мы с большой ответственностью подходим к выбору спонсоров. И чувствуем ответную реакцию – уважение и помощь со стороны наших партнеров.

– Одним из номинантов на приз «Лауреус» в категории «Открытие года» являлся знаменитый южноафриканский бегун-инвалид Оскар Писториус. Но недавно Международная легкоатлетическая федерация (ИААФ) приняла решение запретить Писториусу соревноваться с обычными спортсменами, так как его протезы якобы дают дополнительное преимущество. Нет ли здесь противоречия?

– Я считаю, что Писториус – это яркий пример того, что в принципе должно означать понятие «спорт» в нашей жизни. Когда человек без ног не просто бегает, а соперничает с сильнейшими полноценными атлетами мира – это вызывает глубокое уважение. И выдвижение Оскара номинантом «Лауреус» – признание его потрясающих достижений. В то же время я как ученый-физик могу понять причины, побудившие ИААФ принять решение о его дисквалификации. К тому же это решение принято на основании специальных исследований, и у меня нет резона не доверять их результатам.

– Как двукратного олимпийского чемпиона вас наверняка беспокоят разговоры о возможном бойкоте предстоящих летних Игр в Пекине со стороны некоторых стран, в частности США...

– Безусловно, и позвольте напомнить, что я мог бы стать трехкратным олимпийским чемпионом, если бы мое правительство не решило бойкотировать Олимпиаду 1980 года в Москве. Знаете, если бы некоторые политики были спортсменами, таких разговоров бы не было. Они бы понимали, что Олимпийские игры, событие, которое идет всего-то 16 дней раз в четыре года, – кульминация карьеры для каждого атлета. Ради бога, пусть мировые правительства занимаются проблемами отношений с Китаем, но вне зависимости от того, что в этой стране состоится Олимпиада. Несправедливо лишать спортсменов их шанса. И еще более несправедливо давить на них, призывая проявить активную жизненную позицию в вопросе нарушения прав человека. А именно такие заявления приходится иногда слышать от политиков. Организация Объединенных Наций должна бороться за права человека, но не атлеты-олимпийцы!

– Вы, выдающийся атлет, фактически отстранились от участия в работе международных федераций и комитетов. В чем причина такого положения дел?

– Вообще-то я, будучи действующим спортсменом, 20 лет занимался организационной работой в различных комиссиях Международного олимпийского комитета (МОК), в том числе медицинской комиссии, комиссии по этике. А сейчас я получаю удовольствие от своей деятельности в академии «Лауреус». Я действительно верю, что мы меняем жизнь людей к лучшему, но политикой не занимаемся.

– Значит ли это, что все эти комитеты – бесполезная формальность?

– Нет, я не могу так сказать. Я считаю, например, что внес реальный вклад в развитие программ по борьбе с допингом, когда работал в Национальном олимпийском комитете США. Но мне больше нравится приносить пользу каждый день, чем мы и занимаемся в академии.

- Раз уж затронута тема допинга, то как вы оцениваете ситуацию с вашей соотечественницей, знаменитой легкоатлеткой Мэрион Джонс, признавшейся в употреблении запрещенных средств?

– И я, и другие члены нашей академии имеем совершенно определенную и очень жесткую позицию по вопросу применения запрещенных препаратов. Думаю, вы понимаете, какую именно. Могу только выразить крайнее сожаление, что Мэрион, служившая долгие годы примером для многих молодых атлетов, на самом деле шла по неверному пути.

– Сейчас в Великобритании разгорается дело с возвращением в спорт Дуэйна Чемберса, известного бегуна, который не просто принимал допинг, но и сделал несколько скандальных публичных заявлений, в частности, о том, что «грязные» атлеты всегда будут обыгрывать «чистых». И вообще был далек, так скажем, от раскаяния. Организаторы многих соревнований заявили о своем нежелании видеть Чемберса, но британская легкоатлетическая федерация не может не допустить его к стартам…

– Лично я тоже хотел бы, чтобы такие люди, как Чемберс, как можно дольше не появлялись на беговой дорожке. Считаю, что двухлетней дисквалификации, наложенной на него ИААФ, было явно недостаточно. Четыре года – это как минимум. Потому что этот срок – настоящая проверка для спортсмена на желание поддерживать форму и впоследствии продолжить свою карьеру. Но ИААФ ограничилось двумя годами, и Чемберс, увы, получил «зеленый свет» на возвращение.

– Не кажется ли вам, что столь циничное возвращение Чемберса – это то же самое, как если бы вор, отсидев срок, не просто вышел на свободу, но и получил назад награбленное?

– Возможно, вы и правы. Могу сказать, что во многом из-за таких противоречий я и предпочитаю не работать в нынешней легкой атлетике. Свою задачу в борьбе с допингом, считаю, я уже выполнил. Остальное не мое дело.

– Не считаете ли вы, что «Лауреус» демонстративно отстраняется от решения допинговых проблем?

– Нет, мы просто занимаемся другими делами. Лозунг «Лауреус» – это спорт во имя добра. Бороться со злом – прерогатива других организаций, в которых, еще раз повторю, я свое уже отработал.