Posted 13 января 2004,, 21:00

Published 13 января 2004,, 21:00

Modified 8 марта, 09:47

Updated 8 марта, 09:47

Владимир Чагин

Владимир Чагин

13 января 2004, 21:00
Участники знаменитого ралли «Париж – Дакар» после вынужденного тайм-аута, связанного с активизацией боевых действий на территории Мали между повстанческими отрядами и правительственными войсками, вновь продолжили свой путь по пескам Сахары. За шесть этапов до финиша гонка потеряла более двух третей участников из-за пол

– Физически устали жутко, – вздыхает победитель прошлогоднего ралли в классе грузовиков и главный фаворит нынешней гонки пилот российского «КамАЗа» Владимир Чагин. – Ни один человек из команды не может нормально ходить, все тело ломит, мышцы болят. Но машины в порядке, так что еще поборемся.

– Наверняка вы мечтаете о том, чтобы повторить прошлогодний успех?

– О какой победе можно думать, когда впереди самые ответственные участки пути и несколько тяжелейших этапов. Сейчас об общей победе не думаем. Нам бы до финиша добраться, а там видно будет. Конечно, если все пойдет нормально, машина и экипаж будут в состоянии бороться за призовые места, то постараемся победу не упустить.

– Десятый и одиннадцатый этапы организаторы отменили из-за боевых действий в Мали. Но в прежние годы война не мешала гонщикам передвигаться по территории этой страны.

– Между Мали и Западной Сахарой постоянно идет война. Нравится им, что ли, взрывать друг друга?! Правда, на время гонки боевые действия прекращались, трассу разминировали. Все ехали очень аккуратно, друг за другом, а скоростные участки отменялись. Ведь были случаи, когда пилоты не могли удержать машину на узкой, свободной от мин полосе, вылетали за ограждения и подрывались. Но сейчас никто не хочет лишний раз рисковать.

– Вам приходилось бывать под обстрелом?

– Мне – нет. Но в начале 90-х годов были случаи, когда машины, участвовавшие в гонке, попадали под пули. Гибли люди. Сейчас такого нет. Организаторы ралли заботятся о том, чтобы уберечь нас от подобных вещей. Гонщики и так постоянно рискуют. Так зачем добавлять им лишней головной боли?!

– Вы далеко не в первый раз принимаете участие в этом ралли. Наверное, все дороги наизусть знаете?

– Что вы?! Каждый год выхожу на эту трассу, как в первый раз. Ведь это же пустыня. До одного и того же города можно добраться десятком разных дорог. «Дакар» тем и интересен, что ничего в этой гонке не повторяется. Местность, по которой ехал вчера, сегодня можно и не узнать. Ветер перемещает дюны с места на место. Все повороты на трассе, все трамплины после этого становятся совсем другими.

– Ралли «Париж – Дакар» знает немало трагических случаев гибели гонщиков. Вы чувствуете, что ходите по лезвию бритвы?

– У нас нет времени думать об опасности. Главное – быстрее добраться до финиша, посмотреть таблицу с результатами, чуть передохнуть и снова в путь. Когда кто-то разбивается на трассе, нам обычно сообщают об этом во время вечернего брифинга. В этом случае он начинается с минуты молчания. Конечно, каждый гонщик допускает мысль, что и он мог оказаться на месте разбившегося товарища. Но при этом никто не включает заднюю передачу.

– Аварии в пустыне на скорости под две сотни километров в час – жуткое дело. Наверное, и вы испытали это на себе?

– Пока ни разу мой «КамАЗ» на «Дакаре» не переворачивался, да и у других наших экипажей обходилось без этого. Правда, в 2001 году машина Фирдауса Кабирова «прыгнула» с высоченной дюны и чуть было не попала в неприятную ситуацию. В прошлом году то же самое случилось с голландским ДАФом. У него оторвалась кабина, гонщики разбились. «КамАЗ» выдержал. Но все ребята получили компрессионные удары позвоночника, потом долго лечились, однако в следующем году все равно участвовали в ралли.

"