Юрий Борзаковский

– Юра, не многие знают, что у вас, профессионального бегуна, еще одна обычная житейская профессия имеется. Газоэлектросварщик, кажется?

– Да. Я в училище, в обычном подмосковном ПТУ (Юрий живет в городе Жуковском. – «НИ») учился на эту специальность. Практику, как и положено, проходил. Так что с аппаратом сварочным обращаться умею. Давно, правда, его в руках не держал. Но если потребуется, думаю, смогу что-нибудь наэлектросварить.

– Как вы там оказались? Все подающие надежды спортсмены обычно сразу в физкультурный институт идут…

– А я поступил туда позже, когда уже училище окончил. Просто сложилось так, что среднее образование я в вечерней школе получал. Ну а специальное – в ПТУ. Никто же не говорил тогда: «Вот, Юра, тебе дорожка беговая. Беги! Зарабатывать на хлеб этим будешь». Тренировался, кстати, я во время учебы немного. Четыре-пять раз в неделю, а вот когда окончил – тогда уже на двухразовые тренировки в день перешел. В училище со своей будущей женой познакомился. Ирина, хотя тоже в нашей спортшколе в Жуковском занималась, но так же, как и я, на совершенно далекую от спорта профессию училась – закройщицу. Если что (смеется), мы с ней не пропадем.

– В вечерней школе вы, наверное, из-за занятий спортом оказались?

– Конечно. После седьмого класса учебу я забросил. Сборы начались, соревнования… Обычная история.

– Все говорят, что вы – бегун от Бога. Но разглядел-то это кто? Родители детей сразу в легкую атлетику редко когда приводят.

– А мои и не знали, что я бегом занимаюсь. В детстве, как и все, мечтал стать космонавтом. Но в 10 лет в спортивную школу сам пошел. Только заниматься – с одобрения мамы – самбо собирался. Недели две походил, а потом увидел в одном из залов, как другие ребята мяч гоняли. Я футбол всегда любил, попросился с ними поиграть, а оказалось, что все они – из легкой атлетики. А футбол у них – что-то вроде разминки. Так, из-за футбола в основном, и остался. Ну а потом соревнования легкоатлетические в школе проходили, хочешь не хочешь – бежать пришлось. Уже тогда я неплохо выступил, а чуть позже первенство спортивной школы выиграл. С тех пор к легкой атлетике серьезней относиться стал. И родители, которые, кстати, мои занятия не одобряли, смирились. Но по-настоящему понял, что могу чего-то добиться, году в 97-м, когда выиграл первенство России, а год спустя и Всемирные юношеские игры. Тогда же окончательно определился с дистанцией – 800 м.

– Вам с детства так легко бежалось?

– Да. Говорят, что у меня замечательная техника, но я не прикладываю к этому никаких усилий. Мой бег легкий и мощный, но все получается естественно. Я и не ем много, потому что организм не требует. И не пью. Вообще. Даже на Новый год. Не хочется. Зачем насиловать организм? А в детстве мне даже прозвище придумали – Юрка-эфиоп. Но я на эфиопа почему-то обижался. Требовал, чтобы называли «кениец».

– На мирового рекордсмена кенийца Уилсона Кипкетера, наверное, хотели быть похожим?

– Похожим – не то слово. Я его раньше вообще боялся. Смотрел на него большими глазами и обо всем забывал. А уж если он на меня посмотрит… Но так было только вначале. Теперь я его просто уважаю. Как и всех остальных своих соперников.

– Даже если они ведут себя на дорожке, скажем так, не совсем корректно?

– Что вы имеете в виду?

– Говорят, например, что нога французского бегуна Мехди Баала, о которую вы споткнулись, финишируя в Хельсинки, оказалась у вас на пути не случайно.

– Может, и не случайно. Но я бы все равно не хотел так думать. Со мной такое произошло впервые. Было дело, когда толкали сильно, а чтобы подножка… Понимаете, очень трудно сейчас все это доказать. Проиграл – и проиграл. Ладно.

– Многим показалось странным, что вы, вот так досадно проиграв, вроде как особо и не расстроились…

– Я, конечно, ехал в Хельсинки за «золотом». Но потому, как сложился забег, мог вообще остаться без медали. Сам виноват – допустил ошибку и оказался зажат в «коробочке». Стал выбираться, а тут этот француз. Но дело даже не в этом, а в том, почему я позволил себе в такой ситуации вообще оказаться. А это уже другой вопрос. Меня спрашивали после финиша – хорошо ли я был готов? За неделю до начала чемпионата я бы ответил без запинки, что да. Моя спортивная форма была практически идеальной. Но последние дни до отъезда в Финляндию оказались для меня черными. Умерла моя бабушка (мама родного отца Юры, которая значила для него очень много, несмотря на то, что вырастил и воспитал его отчим. – «НИ»), и четыре дня я вообще не тренировался. Пока занимался похоронами, пока все это переживал… Да что говорить, я и сейчас все еще переживаю потерю очень близкого для меня человека… Словом, несмотря на то, что психологически я устойчив и перед стартом меня мало что может выбить из колеи, в этом случае я, наверное, все-таки слегка сломался.

– Семья имеет большое значение в вашей жизни?

– Очень. Семья и спорт – две вещи, без которых я, наверное, пропаду. Если болеет сын Ярослав, я «болею» вместе с ним, не могу бросить его, уехав на тренировку. Спасибо Ире, которая помогает, успокаивает меня. Если нужно – родители приезжают на помощь. Без семьи я – никуда. Так было всегда. Большой спорт, мне кажется, вообще не изменил меня. Я такой же, как все мои друзья детства. И не хочу становиться другим. Однажды я уже пережил нечто подобное: начал выигрывать и заметил, что отношение ко мне старых друзей как-то изменилось. Расстроился ужасно. Пришлось поговорить с ними по душам. И сейчас у нас все нормально, даже несмотря на то, что я – олимпийский чемпион.

– А жить в таком маленьком городе, как Жуковский, олимпийскому чемпиону трудно?

– Мне – нет. Меня же здесь прежде всего просто как Юру знают. Пальцами – вон, смотрите, Борзаковский пошел – никто не тычет.

– Когда вы начали показывать фантастические результаты, журналисты все перья исписали, рассказывая, в каких ужасных условиях вам приходится тренироваться. На дорожку – с выбоинами и трещинами – на стадионе в подмосковной Малаховке без слез и впрямь смотреть нельзя...

– Если бы условия были лучше, то, наверное, и результат был бы лучше. Я тренировался всегда там, где можно было. Была дорожка в Малаховке – бегал по ней. Да, там все время были то дырки, то ухабы… Но теперь это все уже в прошлом. 17 октября побегу в родном городе на открытии нового современного стадиона. Губернатор Московской области Борис Громов свое слово сдержал – теперь и у нас можно будет проводить международные турниры.

– Где и как отдыхать после окончания сезона будете, уже решили?

– Даже еще не думал пока.

– А какой отдых для вас был бы идеальным?

– Я на машине кататься люблю. Езжу быстро. Даже очень быстро. Сейчас, правда, стал аккуратней – все-таки отец семейства. Люблю по магазинам, где всякая техника продается, пройтись. Иногда «отключаюсь» в них даже между тренировками. Музыку сочинять нравится… Но самое важное для меня во время отдыха – выспаться. Не важно, дома или на курорте. Я за время тренировок почему-то постоянно недосыпаю.

– Олимпийская победа в Афинах часто снится?

– Я ее наяву каждой клеточкой до сих пор помню. Невероятное ощущение... Метров за пятьдесят до финиша словно порыв ветра меня подхватывает и толкает вперед. Я ускоряюсь и вижу, как все уплывают назад! Я их обхожу! И дальше такое ощущение восторга и неверия в происходящее охватывает… А вообще сплю я крепко. Без сновидений.

Справка «НИ»

Юрий БОРЗАКОВСКИЙ родился 12 апреля 1981 года. Рост 182 см, вес 72 кг. Заслуженный мастер спорта. Чемпион России, чемпион Всемирных юношеских игр, трехкратный рекордсмен мира среди юниоров. Первый в истории легкой атлетики спортсмен, показавший в 18-летнем возрасте на дистанции 800 м второй результат в мире. Двукратный серебряный призер чемпионатов мира (2003 и 2005 гг.). Первый в истории отечественной легкой атлетики олимпийский чемпион в беге на 800 м у мужчин (2004 г.). Тренер – Вячеслав Евстратов.