Двукратная чемпионка мира Ксения Афанасьева

– Ксения, капитан команды в таком виде, как спортивная гимнастика, – это не просто формальность. Не только за себя отвечаешь – нужно еще и другим настроение поднять или, наоборот, приглушить страсти...

– Ты действительно смешанные чувства испытываешь – беспокоишься и за себя, и за команду, и за каждую девочку в команде. Ну а как иначе? Я же старше девчонок – во всех отношениях. И через большой опыт стартов прошла. Вот в Лондоне, например, я только одна была из тех, кто уже участвовал на Олимпиаде, и то нервничала – все время что-то пыталась сказать, куда-то девчонок направить. Они мне даже говорили иногда: «Ксюш, успокойся. Все нормально будет». Сейчас уже легче, все повзрослели, понимают важность поставленных задач.

– В одном из интервью накануне Универсиады вы сказали, что в Казани главное выступление для вас – это командный турнир. А многоборье?

– На самом деле для меня и то, и другое важно. Но командная победа – ее ни с чем не сравнить. В команде все вместе, все друг за друга. За командный результат и переживаю больше, не могу по-другому. Вот говорят, что в Лондоне я накрутила себя еще до Олимпиады, а я просто пыталась поставить себя на место девчонок. То есть сейчас я понимаю, что у 16-летних нет таких переживаний, которые испытывала я. Беспокоилась за здоровье девочек, чтобы все получилось, чтобы никто потом не ходил и не плакал, не забивал себе голову нехорошими мыслями, чтобы обошлось без депрессий... Потому что, когда приехала с первой своей Олимпиады, помню, как тяжело было: четыре года тренировалась – и осталась ни с чем. Я через это прошла, не хотелось, чтобы девчонки также мучились. И хорошо, что в Лондоне соревнования закончились все-таки медалью. Конечно, она чуть ниже, чем мы хотели, но ведь медаль!

– Свои неудачи переживать легче?

– Я все тяжело переживаю... Вот накануне чемпионата Европы поставила себе цель – выйти в финал многоборья, не получилось – очень обидно было. Если сейчас не получится пройти его без ошибок, снова расстроюсь...

– Все говорят, что психологически за команду выступать гораздо труднее.

– Это правда. И дело даже не в боязни подвести подруг. Бывает так, что каждая гимнастка сборной – сильная. В такой команде даже тренироваться трудновато бывает.

– В смысле внутренней конкуренции?

– Да нет. Знаете, как говорят: сильному человеку тяжело рядом с сильным. Вот что-то похожее. Со стороны посмотришь на девчонок: друг за друга все стоят. И вроде им тоже вместе тяжело, у всех характеры, но вместе – как кулак...

– Зачем вам, чемпионке мира в команде и в вольных упражнениях осваивать самую трудную дисциплину в гимнастике – многоборье?

– Я все время пытаюсь все себе усложнить, ставлю какие-то невероятные задачи, цели. Не только в спорте, в жизни так же. Наверное, по-другому мне просто неинтересно было бы жить.

– Содранные в кровь ладони, из-за того что на брусьях вы работаете без накладок, – из этой же серии?

– Нет, привычка. Все работают на накладках, натирают магнезией, а я работаю на голых руках. Я так с детства привыкла. А девчонки, Алия к примеру, – они моложе меня, когда пришли, сразу начали работать в накладках. А я вот не успела перестроиться. Пыталась учиться на них, у меня не получалось – руки срываются. Но я все равно буду пробовать снова и снова. Тем более брусья – мой самый слабый снаряд. Я с ним с детства борюсь уже сколько лет, но пока не получается победить. Хотя и стараюсь, как могу.

– В 20 лет гимнастки часто карьеру уже заканчивают, а о вас сейчас тренеры говорят: посмотрите на Ксюшу, самая старшая в команде, а как расцвела!..

– Ой, я после Лондона такие метания пережила. Все же думали, что я еще после Пекина со спортом закончу. И сейчас мама спрашивала: что дальше? А я сегодня одно хочу, а завтра уже другое. С места на место прыгала. И вроде тренироваться хочу, и еще что-то хочу... Вообще, взрослеешь и понимаешь многое. Я, например, только сейчас начала понимать прежнее поколение девчонок: «ой, как тяжело каждый новый год осиливать». А до меня просто не доходило – чего тяжело-то? Вроде бы все в одном месте тренируемся, все примерно одинаково... Сейчас, когда позади сложные сезоны, две Олимпиады, начала понимать. Это самое тяжелое – каждый день себя заставлять. Хорошо, что родители, тренеры помогают.

– Для вас важно чувствовать поддержку других?

– Я и так самоедка, а когда еще со стороны давят и говорят, что я неудачница, сил от этого у меня не прибавляется. Но есть те, кто поддерживает, и это, конечно, стимулирует на новые подвиги. Хотя на месте тренера я сама себя давно бы бросила. Когда к сборной только поднималась, самый тяжелый, наверное, этап был. Как от жалости к себе удержаться? И если бы не Марина Владимировна (Назарова. – «НИ»), я бы скорее всего закончила, не успев и начать-то толком. Но у каждого бывают какие-то срывы, главное, чтобы рядом был тот, кто поймет. Вот и сейчас так же. Я всегда надеюсь на тренера, он поможет, поддержит. Мы же сами всегда знаем, когда виноваты. Если по делу схлопотала, не обижаюсь. Если без дела – свою точку зрения попытаюсь отстоять. Все взрослеют, никто в детстве надолго не задерживается, особенно у нас.