Posted 5 июля 2012,, 20:00
Published 5 июля 2012,, 20:00
Modified 8 марта, 05:28
Updated 8 марта, 05:28
Чемпион Уимблдона Горан Иванишевич
– Горан, как изменился теннис с тех пор, как вы завершили карьеру? И изменился ли вообще?
– Вау, вы еще спрашиваете! Разница просто огромна. Корты теперь намного медленнее даже по сравнению с 90-ми и началом 2000-х. Думаю, раз в десять медленнее, чем раньше. Даже трава нынче уже похожа не на траву, а скорее на грунт – разница между ними нынче несущественна. Поэтому парни уже не бегут к сетке после подачи, это бессмысленное и бесперспективное занятие. Ведь тогда соперники просто «расстреляют» их с задней линии. Стиль «подача – выход к сетке» больше не актуален, но, хорошо это или плохо, судить не берусь. Сейчас просто все иначе, по-другому. И покривлю душой, если скажу, что нынешний мужской теннис неинтересен. Напротив, с точки зрения болельщика он стал еще более зрелищным.
– Можете предсказать, какую эволюцию претерпит ваша любимая игра в будущем?
– Думаю, через десяток-другой лет мы увидим в лидерах очень высоких ребят.
– Столь же высоких, как вы?
– Даже выше (рост Иванишевича 1 метр 93 сантиметра. – «НИ»). И они будут еще мощнее бить по мячу. Теннис становится с каждым годом все атлетичнее, все больше времени в тренировочном процессе посвящается «физике», едва ли не у всех игроков есть персональные тренеры по физподготовке. Технологии также не стоят на месте. Ракетки позволяют бить гораздо сильнее. Сейчас я подаю даже с большей скоростью, чем 15 лет назад, в расцвете своей карьеры. При том что уже почти не тренируюсь. Кроме того, сейчас стало легче бить по мячу, современные струны позволяют прибавить в точности, нивелируя огрехи в технике. Но в любом случае главное не меняется – ты выходишь побеждать, оставаясь на корте один на один с соперником.
– Экс-третья ракетка мира Николай Давыденко как-то признался, что на тренировках его спокойно обыгрывают ребята, занимающие в рейтинге АТР места далеко за пределами первой сотни. Но, как только они встречаются в официальных матчах, этих теннисистов словно подменяют...
– Он совершенно прав, в теннисе действительно есть настоящие чемпионы мира по тренировкам. Я же, напротив, на тренировках был просто ужасен, вообще никого не мог обыграть! Но на турнирах все совсем по-другому, там на корте идут настоящие игры разума – на первый план выходит психология. Кроме того, лично меня всегда вдохновляла публика, исходящие от нее эмоции.
– Наверное, сейчас вы скучаете по игре на переполненных стадионах?
– Отнюдь, в прошлом году я сыграл в Загребе пару с Марином Чиличем, но больше заявляться на состязания АТР не намерен. Меня вполне устраивают ветеранские турниры. Путешествия и матчи со старыми приятелями по теннисному туру доставляют сейчас куда большее удовольствие.
– Среди ваших соперников по-прежнему фигурирует наш Евгений Кафельников, которому вы не так давно советовали похудеть...
– Евгений – мой хороший друг. Мы даже как-то играли вместе в гольф в Португалии, и я был впечатлен, насколько он в этом хорош. Практически профессиональный гольфист! Но все же, согласитесь, сейчас Кафельников не похож на экс-первую ракетку мира. Да, он показывает хороший теннис, но, если сбросит самую малость, буквально несколько килограммов, станет играть еще лучше.
– А как вам удается сохранять столь стройную фигуру?
– В теннис нынче я играю не слишком часто, зато каждый день занимаюсь в спортзале. И еще периодически играю в футбол с друзьями. К тому же слежу за тем, что ем, не набиваю желудок чем попало. Вот, собственно, и весь секрет.
– Расскажите о вашей сегодняшней жизни...
– Она прекрасна! Иногда езжу по миру, поигрываю на турнирах, а в остальное время стараюсь быть хорошим отцом своих двоих детей. Бизнесом не занимаюсь. В общем, работы не так и много. Сейчас я намного более расслаблен, чем раньше. И мне это нравится.
– Ваши матчи частенько превращались в настоящие шоу, а то, как лихо вы уничтожали ракетки, до сих пор многие вспоминают едва ли не с восторгом. Кстати, зачем вы все-таки их ломали? Чтобы снять напряжение или просто работали на публику?
– Нет-нет, что вы?! Никакого актерства! На корте находился настоящий, истинный Иванишевич. Я не планировал перед матчем сломать пять, десять ракеток или вообще обойтись без этого. Просто в определенных ситуациях на меня что-то находило...
– Как в ставшем знаменитым матче на скромном челленджере в английском Брайтоне, где вы отказались от продолжения борьбы, поскольку разломали все взятые с собой ракетки?
– Да уж, наверное, только благодаря этому я вошел в историю тенниса (смеется)... На самом деле тогда на почве плохой игры у меня едва не случился нервный срыв, вот и сорвал злость на ракетках. В тот момент мне было не до шуток, я вообще никогда не юморил на корте. Хотя, признаюсь, порой получал удовольствие от процесса разбивания ракеток. В принципе, я никогда не знал, что сделаю через минуту. И все остальные, естественно, тоже этого не знали. Видимо, поэтому зрители с таким интересом смотрели мои матчи.
– Что скажете о недавней истории с Давидом Налбандяном, который ударил судью...
– Я смотрел этот поединок, поскольку Давид встречался с моим хорошим другом Чиличем. Понятно, что Налбандян никому не хотел причинять боль, просто очень расстроился, проиграв важный мяч. И на эмоциях ударил ногой по рекламному бортику, не заметив судью. Я считаю происшедшее несчастным случаем.
– За мужским теннисом вы следите. А за женским?
– Честно говоря, не особо. Порой поглядываю какие-то игры, но не регулярно. Хотя знаю, россиянам нечего беспокоиться – за вашу страну выступает лучшая теннисистка планеты Мария Шарапова. У нее возникали проблемы в прошлом, однако сейчас она бьет по мячу очень хорошо – мощно и стабильно.
– У мужчин лучшим теннисистом XXI века многие считают Роджера Федерера. Можете сравнить его с главной суперзвездой 90-х Питом Сампрасом?
– Это очень сложно. Одно точно: сразись Федерер и Сампрас на пике своих возможностей, это был бы потрясающий матч! Роджер велик, но Пит всегда показывал теннис, который, на мой взгляд, неудобен швейцарцу. Так что назвать победителя этого виртуального матча не берусь.
– Такое впечатление, что сейчас в мужском туре стало больше предсказуемости...
– Согласен, все время – Надаль, Джокович, Федерер, Надаль, Джокович, Федерер... И так до бесконечности. Согласно моей теории в данный момент в мужском теннисе сложилась трехуровневая иерархия. На первом уровне находятся Рафа, Новак, Роджер, и с натяжкой к ним можно отнести Энди Маррэя. Во вторую группу входят Давид Феррер, Томаш Бердых, Хуан-Мартин дель Потро и Жо-Вилфред Тсонга. А все остальные – это третий уровень. И разница в классе между этими группами теннисистов просто огромна.
– Если бы вы выступали в туре, к какой группе отнесли бы себя?
– К группе № 5 (смеется). Нынче, чтобы замахиваться на большие победы, надо очень много тренироваться. Хотя даже сейчас, в 40 лет, я подаю лучше, чем лидеры современного мирового тенниса.
– Вы много лет пытались выиграть Уимблдон, но добились успеха уже на самом излете карьеры, когда даже не входили в первую сотню рейтинга. Восприняли это как чудо?
– А это и было настоящее чудо. Когда я находился в расцвете сил, то трижды доходил до финала Уимблдона в ранге фаворита и все три раза проиграл. Или помню, как в 1992-м одолел Сампраса, но в полуфинале обидно уступил Андре Агасси. В 1998-м в решающем матче против Пита упустил прекрасный шанс... А в 2001-м я ни на что уже не наделся. До сих пор не пойму, как я сделал это? Как выиграл Уимблдон? Да, наверное, благодаря волшебству. А еще Уимблдон всегда был, да и остается, моим любимым турниром. И он отплатил мне взаимностью.