Ирина Коржаненко

– Мне кажется, вернуть медаль – означает сдать свои позиции, признать себя виноватой. А я считаю, что абсолютно невиновна. До отъезда в Афины нас проверяли на допинг чуть ли не по два раза в месяц, в зависимости от требований МОК и независимой антидопинговой лаборатории ВАДА. Это моя медаль. Я ее не украла, а честно заработала.

– Когда в последний раз перед Олимпиадой у вас брали пробу?

– 12 августа, за шесть дней до вылета в Афины.

– Что вы испытали, когда узнали, что в вашей пробе обнаружен допинг?

– Это был настоящий шок. Прошло четыре дня вместо положенных 48 часов, когда мне объявили, что моя проба дала положительный результат на станозалол. Причем сначала мне сообщили, что найден один препарат, потом сказали, что обнаружили другой. Начальник нашего антидопингового центра Николай Дурманов объяснил, что греческая лаборатория не могла точно распознать, какой именно препарат выявлен в моем организме. Потом они остановились на мнении, что это был станозалол.

– Могли ли вам что-то подмешать в пищу или напитки?

– Вначале я тоже так думала, но затем отбросила эти мысли. Когда вернулась в Москву, руководители федерации легкой атлетики и я сама настояли на том, чтобы был сделан еще один тест на допинг. При этом, как и положено по правилам Всемирного антидопингового агентства, присутствовал международный наблюдатель. Результат был отрицательный.

– Какова была после этого реакция Олимпийского комитета России?

– Мне передавали, что в ОКР уверены в моей невиновности.

– Говорили, что вас выслали из олимпийской деревни.

– Ничего такого не было. Меня не лишали аккредитации и не высылали из олимпийской деревни. Мы с мужем сами решили уехать. Руководство даже спрашивало: «Куда собрались?»

– Медаль сейчас находится с вами?

– Нет. Ее нет ни в Азове, ни в Ростове.

– Как считаете, есть ли у вас шансы сохранить олимпийское «золото»?

– Я понимаю: скандал абсолютно невыгоден нашей федерации легкой атлетики. Но я все же надеюсь и на федерацию, и на ОКР. Они должны отстоять честь России и российского спорта. Если мы не будем бороться, российских спортсменов будут просто душить на крупнейших европейских и мировых соревнованиях.

– Как долго придется ждать окончательного решения по вашему вопросу?

– Многое зависит от позиции федерации. Если там будут отстаивать мои права, уверена, процесс можно выиграть. Однако он может и затянуться. Впрочем, настроение у меня боевое.