Столб обвинения

Обозреватель «НИ» четыре месяца следила за судебным процессом в Тверском районном суде. Дело о подрыве фонарного столба на Манежной площади, в результате которого никто не пострадал, а лишь был поврежден торшер и тротуарная плитка, поражало воображение отсутствием доказательств вины подсудимого. Казалось, что суд разберется и установит истину. История представлялась достаточно простой: трое московских студентов собрались на день рождения к другу Илье Скляру. Они встретились у метро «Театральная», зашли в модный бутик на Тверской, вместе с именинником выбрали ему подарок, выпили медовухи около Исторического музея и поехали в кафе на «Площадь Ильича». Они прошли в метро в 16.20, а когда уже веселились в кафе на другом конце Москвы, примерно в 18.00 на Манежной площади взорвался фонарный столб.

Почти через год после этого инцидента друзья Ильи Скляра стали фигурантами дела о взрыве на Манежной площади. Кроме того, по оперативной информации, студенты якобы участвовали в «Русском марше» и сочувствовали националистическим движениям. Из всех подозреваемых окончательное обвинение предъявили лишь Ивану Белоусову.

Скляр – единственный, кто говорил на следствии, что он вместе с Белоусовым поднимался на Манежную площадь и тот будто бы доставал что-то из рюкзака и положил около столба. На суде Скляр изменил показания и заявил, что Белоусов доставал стаканчики из-под медовухи, а первые его свидетельства были вызваны страхом ареста. «Показания Скляра на предварительном следствии легли в основу приговора, – говорит адвокат Валерий Талалайко. – Но ведь ни он, ни кто-то другой не видел, что было у Белоусова в рюкзаке».

На суде анализировались две экспертизы видеопленки, где зафиксированы двое злоумышленников, которые якобы что-то подкладывают под фонарный столб в 16.20. Специалисты, изучив пленку, констатировали, что невозможно определить, была ли у фигурантов ручная кладь, оставили ли они что-то у фонарного столба и во что они были одеты. И главное – эксперты утверждали, что невозможно определить, кто те лица, которые находятся у фонарного столба. Адвокаты требовали исключить видеопленку как недопустимое доказательство: в материалах дела неправильно был указан адрес, по которому установлена видеокамера. Но суд в приговоре счел это нарушение закона «технической ошибкой».

Прокурор Наталья Макарова, просившая для подсудимого семь лет лишения свободы, заявила «НИ», что «с приговором суда согласна и обжаловать его не будет». Защита же намерена обжаловать решение суда. Срок наказания, напомним, исчисляется со дня задержания осужденного – 5 ноября 2008 года.

«В приговоре говорится о наличии предварительного сговора, о распределении преступных ролей, – удивляется в беседе с «НИ» адвокат Николай Козяйкин. – Но в ходе процесса это никак не было доказано. Где сообщники?» И еще: обозревателю «НИ» так и осталось непонятно, почему в приговоре так много говорится о других знакомых Ивана Белоусова, у которых во время обысков была найдена националистическая литература, о том, что они могли иметь навыки изготовления СВУ, но при этом срок получил лишь Белоусов.

«Я говорил следователю: вы меня посадите, но я ведь не виноват в этом преступлении, – заявил «НИ» сам осужденный. – А настоящие преступники – те, кто изготовлял СВУ, закладывал его и взрывал, уйдут от ответственности и, возможно, снова совершат теракты, от которых пострадают люди. Будет ли это правильно?»