Один из подростков по имени Антон попросил у него закурить, затем свалил с ног и стал избивать. К нему присоединились и остальные собутыльники. Маслов снял с лежавшего мужчины кроссовки, обул их на себя, а свои оставил рядом. В кошельке у жертвы подростки нашли только 60 рублей. Антон вышел из себя, достал нож и начал остервенело бить уже не сопротивлявшегося мужчину в грудь и ноги. При виде крови остальные ребята разбежались. На следующий день оперативники УВД ЦАО задержали убийцу. Им оказался 13-летний москвич Антон Кириллов.
Все дни после убийства Антон провел в одной из столичных детских психиатрических клиник. Его мать была лишена родительских прав, у отца уже давно другая семья. Сам Антон жил у своих 90-летних родственников в районе Таганки. Подросток давно состоял на учете в детской комнате милиции. Единственным человеком, кто принимал какое-то участие в его судьбе, был его отец. Время от времени он пытался лечить сына от токсикомании и алкоголизма, для чего отправлял в психиатрическую клинику.
На первом же допросе Антон Кириллов сознался в убийстве учителя музыки, но так и не смог объяснить, зачем он это сделал. Во время рассказа о своей нелегкой жизни Антон неожиданно припомнил еще одно убийство. По его словам, этим летом в Санкт-Петербурге он ограбил и убил неизвестного молодого человека. Кирилов шесть раз вонзил нож в голову жертве, забрал у парня куртку, плеер, 100 рублей и спокойно ушел. Питерские милиционеры подтвердили, что такое убийство у них действительно произошло.
Самое интересное началось позже. Как выяснилось, несмотря на то что Антон Кириллов убил двух человек, его нельзя привлечь к ответственности. Нельзя даже задержать. По существующему законодательству, ответственность за тяжкие и особо тяжкие преступления в России наступает с 14 лет, а по общеуголовным преступлениям с 16 лет. 10 октября Кириллову исполнилось 14 лет, убийства он совершил до этой даты, соответственно, под уголовную ответственность не попадает по возрасту. Была проведена психиатрическая экспертиза, во время которой Кириллов по образу
героев «гнул» пальцы и кичился своими похождениями. Тем не менее он был признан здоровым, а значит, его нельзя даже направить в психлечебницу. Удивительно, но сейчас убийца проходит по уголовному делу как свидетель, и следователи не представляют, как можно изменить его статус и довести дело до суда.
Сейчас юный душегуб находится на свободе. Среди нас. Нет никакой гарантии, что завтра вы или ваши близкие не попадутся ему на пути. Мало того, если в ближайшее время Антон снова совершит преступление и окажется на скамье подсудимых, судье будет запрещено учитывать при вынесении приговора эти два убийства.
«Уголовная ответственность за совершенное преступление наступает с 14 лет. Если подросток не достиг этого возраста, он не может предстать перед судом. И его судьбу решают другие органы. Есть специнтернаты и спецшколы для таких детей, но к главному управлению исполнения наказаний они не относятся, их курирует Министерство образования», – сообщил «НИ» начальник отдела воспитательных колоний Главного управления исполнения наказаний Минюста РФ Вячеслав Журавлев.
«Существует федеральный закон «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», который регламентирует работу, в том числе с детьми, не достигшими возраста уголовной ответственности, – говорит заместитель начальника управления социально-педагогической поддержки и реабилитации детей Министерства образования РФ Сергей Вителис. – В России действуют 60 спецшкол и спецпрофучилищ закрытого типа для трудных подростков, но носят эти учреждения не карательный, а реабилитационный характер. Есть перечень заболеваний, по которым подростка не могут отправить в спецучреждение. Но главная проблема в деньгах. Из 60 учреждений закрытого типа, только треть финансируется из федерального бюджета, остальные обеспечиваются из местных источников. Если в регионе нет такого учреждения, то ребенка надо направлять в соседнюю область, а за его пребывание в спецшколе платить. Например, в Вологодской области годовое содержание стоит 60 тыс. руб., а в Тульской – достигает 100 тыс. И перед комиссией по делам несовершеннолетних встает вопрос: где взять такие деньги, если в районный бюджет или муниципальный они не заложены. Поэтому, решая судьбу подростка, комиссия изначально настроена против его отправки в спецшколу. В столице ее нет».
«Впервые за 15 лет работы я оказался в такой ситуации, – говорит первый заместитель Пресненского прокурора Владимир Здоренко. – Двойное убийство раскрыто, преступник найден, но его нельзя привлечь к ответственности, и вдобавок он разгуливает на свободе. Раньше для таких зверенышей работали специнтернаты, там за ними присматривали и воспитывали. Теперь этих заведений, как выяснилось, в Москве нет».
Такое же мнение в беседе с корреспондентом «Новых Известий» высказал и начальник отдела по надзору за соблюдением законов о несовершеннолетних прокуратуры Москвы Юрий Мещеряков.
«Действительно, такая проблема в Москве существует, – заявил прокурор. – На весь столичный регион существует только одна спецшкола закрытого типа в Подмосковье. Режим содержания напоминает колонию, но с более мягкими условиями. Сложность заключается в том, что за каждого малолетнего преступника, которого мы хотим отправить туда, нам необходимо заплатить несколько десятков тысяч рублей. Эти деньги нужно где-то найти, и все это довольно проблематично. Пять лет мы просим столичное правительство об открытии подобной закрытой школы в Москве. Пока же с такими детьми мы проводим лишь профилактическую работу, ставим на учет в милиции и привлекаем к их воспитанию школу».
«Трудных» подростков действительно зачастую подкидывают на перевоспитание в обычные общеобразовательные школы. «У нас очень много детей, которые находятся под надзором милиции, – рассказала «НИ» заместитель директора по воспитательной работе одной из московских школ Юлия Рыбакова. – Тут есть даже целая банда, которая ворует сотовые телефоны. Их и выгнать из школы нельзя, и пристроить особо некуда. Максимум, что мы можем сделать, – это собрать всех «трудных» в один класс и заниматься с ними по спецпрограмме. Есть у нас один и особо «трудный» подросток. Два года назад против него было возбуждено уголовное дело за вымогательство, но он сбежал от милиции, год шлялся где-то, а потом вернулся, и как с гуся вода».
Почему подростки так жестоки?
Андрей ЩИПКОВ,
психотерапевт благотворительного фонда «Женщины и дети прежде всего»:
– В наше время дети уходят из поля зрения, сейчас уже нет такого пристального контроля за их здоровьем. В результате психические отклонения на ранних этапах развития у детей не выявляются. Переменилось и общественное сознание, общество стало намного агрессивнее. Как психиатру, мне приходится работать с сиротами. Многие из них жили в так называемых неблагополучных семьях. И когда я им предлагаю в игре изобразить человека или согласного к сотрудничеству, или агрессивного, то со второй ролью они справляются гораздо легче. Трудным подросткам не надо придумывать агрессию, они ею живут. На улице, когда они находятся в компании друзей, проявляется и так называемый фактор группы, повышается настроение и теряется самоконтроль. Каждый перекладывает ответственность на другого. И все жестокие преступления подростки совершают именно в группе.
Наталья БЕРТОК,
психолог:
– Дети всегда остаются детьми, даже если они и совершили очень страшное преступление. Этого не надо забывать никогда, что бы ни натворил ребенок. Чаще всего дети, совершающие преступления, чувствуют себя очень несчастными. Но при этом они воспитаны так, что не могут понять, что такое жизнь. Телевидение, реклама, кино учат только одному – отнимать жизнь. Даже в легком комедийном детективе в течение одного часа герой совершает как минимум 7 убийств. Многие сегодняшние дети в пять–шесть лет мучают, убивают животных. А родители просто не обращают никакого внимания на их агрессию. Современных детей никто не учит ценить чужую жизнь.