Почем опиум?

Наверняка каждый из нас в своей жизни хоть раз да сталкивался с таким понятием, как секта, да и знакомые среди сектантов есть у многих. Мой бывший одноклассник Василий Пискун попал к свидетелям Иеговы после того, как в 13 лет остался вдвоем со старшим братом – отца убили, а мать тут же выскочила замуж и ушла жить к супругу. Мальчишку, убитого горем, «пожалели» иеговисты. Уже через месяц после знакомства он все свободное время проводил среди новых товарищей.

За год из обычного мальчика он превратился в активного иеговиста: изучил всю нехитрую теорию и при возможности делился ею с одноклассниками, посещал все собрания. Но самое неприятное – он отдавал в церковь все имеющиеся у него деньги – часть пенсии за отца. Вася все свободное время стал уделять работе – продавал литературу, сувениры, свечки, собирал пожертвования…

После окончания школы он уехал в Иркутск. Жил одиноко: бывшие одноклассники отказывались с ним общаться, поскольку все разговоры сводились к одному – интерпретация Библии, веселые рассказы об обязательном конце света, бесконечно длинные, наводящие тоску песни под гитару, такие же бесконечные упреки во грехах и т.д.

– Пусть лучше так живет, чем наркоманит, – решила мама Василия, узнав, что он стал иеговистом. – Вмешиваться не буду, – сказала она. И действительно ни разу не вмешалась…

Сектантство не случайно сравнивают с наркоманией. Психологи говорят, что «слезть» с иглы иногда легче, чем выйти из какого-либо братства. Сектантов-неофитов (то есть новообращенных), как правило, доводят до полного психического и физического истощения. По мнению психологов, бывшему кришнаиту для возвращения к нормальной жизни требуется 11 месяцев, муниту – 16, а вот сайентологи практически не поддаются реабилитации...

Несмотря на то что с начала 90-х годов в России отмечается массовый приток адептов различных сект, у нас до сих пор не приняты меры по защите граждан от их воздействия. Нет ни специальных законов, ни функций у регулирующих органов, которые могли бы возбудить судебное дело, например, по фактам отъема имущества, эксплуатации человека и ограничения его личных свобод… Таким образом, попадающий в секту человек практически беззащитен.

Сегодня многие тоталитарные секты изменили методы пропаганды, а не исчезли, как считают многие.

Об этом говорили вчера и участники «круглого стола» под названием «Тоталитарные секты – оружие массового поражения».

– Если бы люди понимали, что секты – это способ зарабатывания денег, то проблем было бы меньше, – убежден Ростислав Прокопишин, психолог, консультант и эксперт по проблемам психологического насилия Института психологии РАН. – Например, кришнаиты просто нужны для того, чтобы продавать книги, – это огромный издательский дом. В Аум Сенрике монахи собирали компьютеры – чем больше собрал, тем ближе к Богу…

– Вы посмотрите, кого вербуют в секты, – молодых, перспективных ребят! – говорит Юрий Полищук, профессор, руководитель клинического отделения московского НИИ психиатрии Минздрава РФ. – Сектанты имеют очень сильную поддержку во властных структурах. Чубайс, к примеру, выступал в защиту сайентологов. А Александра Лебедя, помню, заставили извиниться, когда он публично высказался в их адрес.

История одного сектанта

– Разрешите слово, – раздался робкий голос в конце пресс-конференции.– Я тот самый голодный, забитый сектант – представитель «Великого Белого братства», которого надо спасать.

Георгий Смирнов – достаточно упитанный молодой человек интеллигентной наружности, с недавних пор живет в столице, работает в одной из телефонных фирм менеджером, хотя по образованию педагог. Разговаривать с ним не просто – все время сбивается на описание ощущений, «этот свет внутри», «слияние внешнего и внутреннего»… Георгий эмоционален, особенно в те минуты, когда говорит о Марии Дэви Христос (в миру Марине Цвигун, которая не так давно вышла на свободу после четырехлетнего заключения), хотя разговаривает достаточно тихо, но с такой убежденностью, что становится не по себе.

– Я познакомился с братьями, когда жил на Северном Кавказе, в Пятигорске, десять лет назад. Почти два года я думал, прежде чем присоединиться к этой вере. Потом была знаменитая поездка в Киев, когда спецслужбам кто-то наврал, что мы собираемся покончить жизнь самоубийством. Потом Дэви Христос посадили в тюрьму…

– Мы никого насильно к себе не тащим, люди сами бегут! – убежденно говорит Георгий. – Мало кто знает, как мы настрадались. Ведь сначала, когда у нас не было собственных церквей, мы ходили в обыкновенные православные церкви. Там наших братьев избивали, а сестер насиловали прямо на алтарях! Сейчас у нас все спокойно. Дети перестали сдавать уверовавших родителей в психушки, и наоборот. Мои родители меня тоже не понимали, они были убежденными коммунистами. Они застали только ту часть моей жизни, когда я только начал приходить к Богу…

– Георгий, недавно в «Новых Известиях» был напечатан рассказ ликвидатора последствий ЧАЭС, у которого украли жену и сына сектанты из «Белого братства».

– Этого не может быть, – не дослушав, говорит Георгий.

– Действие происходило на Украине, в Днепропетровске. А вы живете в Москве…

– Все равно не было! Насилия у нас нет, мы никого к себе не зовем. Возьмите вот это, послушайте!

Он вынимает из портфеля CD-диск. На картинке – холеная Мария Дэви Христос, вся в украшениях, с ярко накрашенными глазами и губами. Даже по этому снимку видно, что у нее-то все в порядке.