Posted 26 октября 2006,, 20:00

Published 26 октября 2006,, 20:00

Modified 8 марта, 08:56

Updated 8 марта, 08:56

Пепел «Норд-Оста»

Пепел «Норд-Оста»

26 октября 2006, 20:00
В четверг, в четвертую годовщину теракта на Дубровке, к столичному Театральному центру пришли бывшие заложники, а также родственники тех, кто погиб во время штурма. Этот день – 26 октября – для многих людей стал печальной датой. Именно в этот день состоялся штурм центра. Из 912 заложников, которых удерживали террористы

Ступеньки Театрального центра, по которым четыре года назад поднимались зрители мюзикла «Норд-Ост», заставлены портретами погибших, обрамленными в черные ленточки. Целуя фотографии, родственники аккуратно клали рядом гвоздики и ставили зажженные свечи. Перед началом церемонии зачитали имена погибших и почтили минутой молчания память жертв теракта. Под музыку посвященного трагедии реквиема у мемориальной доски учащиеся ближайших школ выпустили в небо 130 белых воздушных шаров. В честь каждого погибшего.

Бывший заложник студент Дмитрий к Театральному центру пришел со своей девушкой. Четыре года назад он пришел на мюзикл со своей мамой. Ее не спасли, Дмитрий остался сиротой.

«Я уверен, она умерла от газа, который силовики пустили в театр, – говорит Дмитрий. – Когда меня спасли, я три дня ее искал по больницам, но обнаружил ее фамилию в списке погибших. Мне кажется, что этот газ подорвал и мое здоровье. Недавно, когда я проходил медицинскую комиссию в военкомате, врачи мне поставили странный диагноз, какую-то сложную форму токсического отравления. Кроме того, у меня на обоих глазах катаракта, которой не было до теракта».

К Театральному центру приехали из разных городов. Алексей Николаевич прибыл из Волгограда. Он не выпускал из рук портрет своего погибшего сына – курсанта, которому билет на мюзикл достался бесплатно. «Хотя и прошло уже четыре года, но боль потери не утихает, – говорит Алексей Николаевич. – Я каждый год 26 октября приезжаю в Москву. Мы с женой жили в Волгограде, а сын в столице служил, здесь его и пришлось похоронить. Когда приезжаю сюда, каждый раз становится все хуже на душе: могила заброшена, а денег, чтобы постоянно ездить, ухаживать за могилкой, нет». Алексей Николаевич говорит, что ему очень неприятно осознавать, что за все четыре года власти ни разу не выразили сострадание, его чувства понимают только те, кто пережил теракт.

"