«Все свечки погасли, а эта горит…»

Ваганьковское кладбище. Две детские могилы. Тихо… Хотя людей вчера собралось немало – дети, женщины, мужчины… Священник, одетый по погоде – поверх желтой рясы теплая дубленка, – служит панихиду. Он машет кадилом, запах которого разносится, кажется, по всему кладбищу. На могильных холмиках много свежих цветов – ярко-желтых, белых. Традиционных красных гвоздик почти нет. Веселые, разноцветные, словно на первое сентября приготовленные букеты, резко контрастируют с алыми розами на соседней могиле губернатора Магаданской области Валерия Цветкова, убитого тоже в октябре прошлого года – 18-го числа. Все пришедшие держат в руках зажженные свечи. Многие плачут. Не в голос – только слезы бегут по щекам.

– А теперь все вместе, – вдруг прерывает пение священнослужитель, обращаясь к толпе. И часть людей – в основном артисты из мюзикла – хором начинает подпевать. Поют все слаженно и красиво, хотя ни разу не репетировали – профессионалы…

Тихо плачут взрослые, плачут дети – актеры из «Норд-Оста». Особняком стоят ребята из 10-го «Б» – одноклассники Кристины, и 9-го «А» – друзья Арсения. Безучастные ко всему, будто в никуда, смотрят родители. Сейчас, кажется, здесь уже не так страшно, как в тот день, когда хоронили 13-летнего мальчика и 14-летнюю девочку. Горе тогда настолько пропитало воздух, что хотелось выть вместе с родителями. Нет, через год все также тяжело и страшно. Цветы, венки, свечи, тихий плач – только горе теперь какое-то безмолвное…

Могилы Арсения и Кристины разделяет чугунная перегородка. Но, словно соединяя детей, на этой стороне оградки установили фотографию, где они вместе – улыбающиеся и счастливые.

Среди тех, кто пришел помянуть ребят, – много знакомых лиц. Александр Васильев кладет цветы, глядя на их фотографии, быстро крестится и смахивает слезы. Марк Розовский пришел с двумя букетами – светлые хризантемы Кристине, темные – Арсению. А вот по православному крестится Марат Абдрахимов – в мюзикле он играл татарина Муссу. За прошедший год Марат внешне заметно изменился – состарился…

– Мама, смотри птичка! – восторженный крик малыша в ярко-желтом комбинезоне заставляет людей обернуться. На одном из цветков, лежащих на могиле Арсения, действительно сидит крохотная искусственная птичка.

– Все свечки погасли, а эта горит и горит, - удивляется мужчина, зажигающий новую свечу около крестов с портретами.

Они стоят особняком – осиротевшие мамы: Виктория Заславская – мать Арсения и Наталья Курбатова. Виктория (актриса театра Розовского «У Никитских ворот») еще как-то держится. Она по очереди подходит ко всем своим знакомым, благодарит и приглашает сначала на панихиду, которая будет проходить около театрального центра, а потом на поминки. Мама Кристины – совершенно без сил. После того как люди, возложив цветы, потянулись к выходу, она начинает громко рыдать. Мать Арсения, взяв ее под руку, уводит с кладбища.

Помянув детей, родные и друзья молча пошли к выходу. У одной из могил служит панихиду молодой священник. На памятнике из черного гранита высечен портрет улыбающегося парня. Дата смерти – 26 октября 2002 года. Ниже подпись «Погиб на «Норд-Осте». Это могила 23-летнего Павла Захарова – убитого случайно. Павел сидел среди заложников в зале на Дубровке, и в него попала пуля, предназначавшаяся мужчине, который бросился на шахидку. Пуля прошила навылет заложницу Тамару Старкову и попала Захарову в глаз. Ранение в голову оказалось роковым. Выпускник МИСИ скончался за день до начала штурма.

Около могилы Павла стоит худая дворняжка. У собаки нет глаза и одной из передних лап. Она неловко прыгает на месте, но никуда не уходит.

– Пришла сюда полтора месяца назад и осталась. Хотели усыпить сначала – чего ей без ноги мучиться. А потом передумали – не зря же она к кладбищу прибилась? – вслух рассуждает местный сторож, проходя мимо.