Село героев

Но незамысловатый рассказ Галины Трудовой, матери-героини, родившей одиннадцать детей, лучше всех докторов наук объяснил мне причину массового деторождения в знаменитом селе. Во время интервью у себя в избе она призналась: «Детей рожали – не раздумывали, что будет. Просто жили, работали, не покладая рук, и все тут».

Ритм деревенской женской доли исправно рожать каждые полтора года стал для моей собеседницы и многих других женщин Волого естественной потребностью и смыслом жизни. Мужицкая работа в колхозе, где без льгот и скидок на полях и ферме трудились даже «пузатые» девушки, была единственной и привычной. Легкой работы им никто не давал, а если женщины и уходили в декретный отпуск, то не более чем на два месяца. Малыши, которые непрерывно рождались в многодетных семьях, уже в пять лет становились полноценными работниками дома и в колхозе, что тоже оправдывало желание и необходимость рожать. Местный небольшой льнокомбинт трудоустраивал в качестве трепальщиц и чесальщиц самых здоровых и ядреных жительниц села. И после трудового дня у них хватало сил трепать и чесать тех, кого надо. Весело было по ночам в обесточенном доперестроечном селе!

В «пазике», который неторопливо вез меня из районного центра Кирова к цели моего путешествия, я узнал, что вокруг живут православные, а в селе Волом – карагулы. Это слово произнесла мне на ухо бабуля-попутчица шепотом, три раза перекрестившись. Порывшись потом в словарях, я узнал, что слово это тюркское и обозначает «сердитых воинов». Меня не смущали легенды о том, что староверы ненавидят чужаков так, что даже воды из кружки не предложат напиться. Вода в сумке у меня была, а вот беспокойство, что я ничего не сниму до вечера в этом стане «грозных воинов», у меня было…

Слухи про жителей Волого оказались зловредной напраслиной, возводимой соседями-недоброжелателями на староверов. Воловчане исповедовали гостеприимство и любовь. Как вообще могли бы любить и рожать жительницы села, глядя на мир исподлобья, спрятав кружки с водой от прохожих?

Схватив за шиворот мальчишку в гигантских валенках у заснеженной остановки, я сразу обрел многодетных героев для своего фоторепортажа. Фамилия матери-героини и отца-героя была тоже журналистской удачей – Галина и Иван Трудовые!

Репортерские подарки сыпались на меня один за другим. Войдя в избу, я увидел в полумраке жилища картину словно из зала «передвижников» в Третьяковке. Под иконой в красном углу обедала семья, мал мала меньше, и ела давленую картошку из двух больших мисок. Персональная тарелка было только у самой маленькой участницы трапезы. Ноги у детей были босы, так как обувь для выхода в снег была только у двух старших подростков. Обедали, как оказалось, не полным семейным составом – трое детей по уважительной причине гостили у родственников в соседнем селе.

В спальне с многоэтажными нарами и одной кроватью перед объективом собрались только семь смущенных ребятишек, что все равно было репортерской удачей. Однако главный фотографический сюрприз ждал меня за перегородкой, где на деревянной балке в центре комнаты висела первобытная люлька с крупным и серьезным младенцем-девочкой, которую сестры готовили к купанию в соседнем сарае. Мне показалось, что под крышей жилой комнаты, за бревенчатой стеной, периодически мычала корова и возился теленок. Воду грели в гигантских чугунах, которые железным ухватом лихо вынимала из печи опять беременная Галина Акимовна.

Большая стирка в семье Трудовых была утром, так как замерзшее белье колом висело на заборе огорода.

Иван Иванович за столом был тих и трезв. Работая в колхозе трактористом, он постоянно «вербовался» односельчанами для привоза дров, вспашки огородов и вывоза сена с покосов. За работу «налево» получал от воловчан магарыч. Галина жаловалась мне в сенях: «Ваня когда трезвый – всегда совестливый, а как запьет – хоть святых выноси!» Умер Иван Трудовой молодым, через полгода после съемки.

Прошли годы… Горбачевская перестройка подарила многодетному селу электричество и шоссе из асфальта. Но, как говорится, хороший асфальт на дороге не валяется! Современный путь в село из районного центра напоминает автомобильный полигон для экстремального вождения. Новых перестроек и ускорений в Калужской области не наблюдается, поэтому обещанной газификации села Волое в чиновничьих планах тоже не заметно.

Сегодня в некогда знаменитое село проще всего попасть... по Глобальной паутине. Так, великий и могучий Интернет сообщает, что в бывшем колхозе, а ныне в Воловском сельскохозяйственном производственном кооперативе имени Ленина трудятся две доярки, два тракториста, одна телятница, три бухгалтера под руководством одного председателя. Всего девять человек! Огромное школьное здание, в котором 25 лет назад одновременно училась тысяча детей, сегодня на замке и… продано! 16 школьников мыкаются в том же «пазике», добираясь до школы соседнего села по дороге с непонятным покрытием.

В общем, практически вымерший край, еще недавно живший по библейскому завету «плодитесь и размножайтесь»...