Михаил ФЕДОТОВ

Не знаю, есть ли среди партий и общественных организаций, согласившихся подписать общественный договор «Выборы-2003», те, кто уже заранее готовится его нарушать. Хочется надеяться, что таких нет. Хочется верить, что все политические партии, вступающие на дорожку избирательного марафона, – от самых крупных, парламентских, до самых малочисленных – преисполнены благородства и политкорректности, присущих только истинным джентльменам. Хочется уверенности в том, что организации СМИ и политтехнологов, также согласившиеся поставить подписи под общественным договором, будут под стать этим партиям. Ведь для заключения джентльменского соглашения требуется наличие как минимум двух джентльменов.

В этом деле не имеют значения ни пол, ни возраст, ни образование. Только репутация. В одном киношном кооперативном доме давным-давно приняли решение: освобождающиеся по тем или иным причинам квартиры могут продаваться только членам этого кооператива, их детям, внукам, разводящимся супругам и т.д. Смысл подобной меры понятен – сохранить атмосферу доброго соседства, замешенного на общности профессиональных интересов, давности знакомства, а то и дружбы.

А на чем же будет держаться общественный договор «Выборы-2003»? По задумке организаторов, в число которых пригласили и меня, на том же самом: нарушителя будут клеймить сообща. За использование грязных технологий, за привлечение административного ресурса, за бездоказательный компромат, за другие нарушения принципов и норм ведения избирательной кампании, провозглашенных декларацией участников договора. Решения о публичном осуждении того или иного подписанта будет принимать Наблюдательный совет, состоящий из представителей все тех же подписантов.

Кажется, все логично, все складно. Боюсь только, что во многих случаях Наблюдательному совету не удастся дойти до истинных нарушителей. Хотя бы из-за того, что не во всех ассоциациях СМИ, готовых подписать общественный договор, есть свои органы саморегулирования, уполномоченные выносить обязательные решения по вопросам соблюдения профессиональной этики. В Союзе журналистов России есть – Большое жюри. Но и оно не смогло в 1999 году унять Сергея Доренко, заявившего, что он не является членом СЖР и не признает никакого жюри. Сколько еще таких «несоюзных» журналистов и политтехнологов будет выпущено на тропу избирательной войны для агитации «по-серому» и «по-черному». И наоборот, скольких честных, не ангажированных журналистов (я знаю таких), предавших гласности то, что кандидаты постараются скрыть от избирателей, будут обвинены во всех юридических и этических грехах.

Конечно, в странах устоявшейся демократии подобные общественные договоры никто не заключает. Есть законы, есть политические традиции, есть независимый суд, есть свободная пресса. Есть, наконец, общественный консенсус в отношении того, что является добрыми нравами и какой человек не может считаться «рукопожатным». У нас же пока все перепутано: то, что должно быть независимо, – управляемо, а то, что должно быть четко выстроено, – пребывает в хаосе.

Общественный договор в нашем случае это паллиатив, временное решение, попытка опереться на нравственность, на институт публичной репутации. Но беда в том, что нравственный человек не будет нарушать – во всяком случае, преднамеренно – принятые на себя нравственные обязательства. А тот, для кого это пустой звук или кто сделал безнравственность своим фирменным стилем, вряд ли будет соблюдать джентльменские соглашения. Получается, что люди, лишенные железы, вырабатывающей гормон совести, будут на выборах иметь преимущество перед теми, у кого с этим гормоном все в порядке. Попробуем исправить эту несправедливость всем миром.