Не умеющие улыбаться

Душераздирающая история, случившаяся в Орехове-Зуеве, потрясла общественность, когда еще не утих скандал в Екатеринбурге, где младенцам заклеивали рты пластырем. В Подмосковье же врачи и медсестры, вместо того, чтобы ухаживать за полуторагодовалой Настей и двухлетним Артемом, привязывали их простынями к кроватям. Увы, это не единичный случай. И проблема не в моральных качествах той или иной медицинской сестры, а в условиях проживания в больницах сирот самого усыновляемого возраста. Согласно нормативным документам Минздрава, дети до трех лет, если их не взяли в новую семью, после обследования врачами должны быть переведены в дома ребенка или приюты. На практике же они продолжают оставаться в больницах, где не предусмотрен персонал по уходу за ними. Мало того: в обязанности работников этих больниц вообще не входит уход за сиротами.

Дети обречены круглые сутки лежать на кроватях, завернутые в колючие пыльные пледы, глотать картофельный суп с пережаренными овощами и умываться холодной водой. «Мы приезжаем к ним хотя бы потому, что, кроме как нам, больше некому с ними погулять, поиграть, подержать на руках, – рассказала «НИ» волонтер движения «Отказники. Волонтеры в помощь детям-сиротам больниц» Марина Андреева. – Многие ребятишки даже не умеют улыбаться...»

Кимры, маленький городок в Тверской области. Бетонное здание, стоящее между резными деревянными домиками, совсем не похоже на больницу. Обычный подъезд, обычные лестничные клетки, и только надпись на двери «Детское отделение» выдает, куда мы попали. Войти легко, но закрыть дверь очень сложно – рассохлась. Отопление не помогает даже при закрытой двери – так сквозит из окон. Посреди этажа – столовая, откуда не пахнет, вероятно, только по ночам. В туалете протекающий кран зажат тряпкой, снизу стоит алюминиевое ведро. На полах линолеум периода развитого социализма. Сбоку небольшая комната – ее называют здесь аквариумом, куда волонтеры складывают детское питание и памперсы. Из Москвы ехать в Кимры далеко, поэтому привозят «гостинцы» раз в месяц, но большими партиями, сколько успеют насобирать.

В комнатке отказников – семеро. Самому маленькому, Кирюшке, месяц от роду. Совсем маленький, а глаза понимающие. Рядом с ним – полугодовалые близнецы и три глазастые девчонки. На сайте «Отказников» об одной из них пишут: «Ирочка родилась довольно маленькой. Зато сейчас девчонка самая веселая в отделении. Улыбается, агукает, любит гулять и подолгу смотреть в окошко. Нежное светлое личико, красивая улыбка, живенькие глазки, изящные пальчики – такая красавица очень ждет тебя, мама!» Мамы всегда предпочитают голубоглазых блондинок, даже насчет роста уточняют – а то муж высокий, соседи пальцем показывать будут. Волонтеры к таким запросам относятся ревностно: главное, чтобы здоровенький был ребеночек и улыбчивый! Но мамы хотят блондинок. Девочек. Мальчиков забирают редко.

Главный врач больницы рассказал «НИ», что нередки случаи, когда дети к ним приезжают здоровенькие, веселые, а потом замыкаются: «Была у нас пациентка. Полугодовалая девчонка, уже ходить училась, звуки разные произносила. А потом будто воды в рот набрала и перестала даже откликаться. И такое происходит сплошь и рядом».

Но все же чудеса бывают. Из этой больницы как-то забрали ВИЧ-инфицированного малыша четырех лет. Забрали также брата с сестрой, которые порознь, после шести лет вместе, жить просто не смогли бы. А за годовалой Варей стояла целая очередь. И все – благодаря волонтерам и вопреки политике государства. Точнее – отсутствию какой-либо четкой политики.

Главврач кимрской больницы говорит, что все беды от нехватки в больницах персонала. В свою очередь, лидер движения «Отказники» Елена Альшанская считает, что в первую очередь надо реформировать систему семейного устройства сирот: «Не органы опеки, а совершенно другие учреждения – центры по обучению и сопровождению родителей должны заниматься семейным устройством. Должен быть создан единый департамент, который отвечает за сирот, потому что одна из причин сбоев – то, что за них отвечают три министерства и местная администрация (органы опеки). При этом каждый отвечает «по чуть-чуть», и никто – за ситуацию в целом».