Марина Александрова

– Что случилось, Марина? Вы разлюбили путешествия?

– Вовсе нет. Я и сейчас люблю путешествовать, только у меня времени совсем не остается на поездки! С тех пор, как я стала работать в театре «Современник», мое время перестало быть только моим. А ведь раньше я много ездила! Когда график съемок можно было варьировать, то я могла запросто сказать, что меня не будет неделю. Брала билеты и уезжала в какую-нибудь приятную страну. Сейчас так сделать достаточно сложно. Вот вам пример: недавно я собралась полететь на фестиваль в Ханты-Мансийск. И меня там даже ждали! Но потом выяснилось, что в театре репетиция, вечером спектакль, на следующий день опять репетиция… Значит, никуда полететь я не могу.

– И что же, вообще перестали куда-либо выбираться из Москвы?

– Ну, нет, не все так ужасно. Не забывайте: у театра существуют гастроли. Парижские, например (смеется). Я очень люблю Париж. У меня ощущение, что я когда-то там жила. Поэтому, когда мы ездили вместе с театром туда на гастроли, у меня было чувство, что я как будто вернулась домой.

– Где еще удалось побывать в последнее время?

– Прошлым летом полтора месяца провела в Нью-Йорке. Совершенно влюбилась в этот город! И, кстати, у меня изменилось мнение об американцах, как о якобы не очень далеких людях. Это стереотип и не более того. И еще я поняла, как много может значить обычная улыбка. Вот говорят, что, мол, в Америке все улыбаются неискренне. Но когда я каждое утро заходила в магазин и хозяин улыбался мне как старой знакомой, мне не казалось, что он лукавит! Кстати, в Америку уезжала, как в лучшие времена – очень спонтанно. Возникло желание куда-то уехать, и так все удачно сложилось, что уехать удалось так надолго. Жила на Манхэттене. Никто не знал, кто я. Рядом со мной не было ни одного русского человека. Поэтому довольно скоро появилось ощущение попадания в другую реальность. У меня отрезвилась голова – так я очистила свое сознание. Все лейблы, которые вешают на тебя здесь, в Москве – звезда, самая сексуальная, самая красивая, самая обаятельная – вся эта мишура с той стороны, из-за океана, показалась мне чем-то таким смешным, таким придуманным, искусственным… Да и потом, когда ты живешь вдали от своего привычного круга, ты понимаешь, какие вещи ценнее, что в твоей жизни неправда. Это удивительное ощущение.

– А почему именно Америка, Нью-Йорк? Город-то любимый, как мы уже выяснили, Париж…

– У меня всегда была мечта поучиться где-нибудь за границей театральному искусству, языку. Все началось много лет назад, когда меня приглашали в Лондонскую королевскую театральную школу. Но тогда надо было уезжать как минимум года на два. И я приняла решение остаться в России. А мечта поучиться за границей осталась. Ведь это так замечательно: открыть для себя что-то новое. Иногда кажется, что все, уже потолок, о тебе сложилось определенное мнение – и у режиссеров, и у коллег по цеху, и у зрителей, которое неимоверно сложно разрушить. Что дальше? Казалось бы, перспектив нет. Но когда ты вырываешься в другой мир, как это сделала я, улетев в Америку, то возвращаешься обратно уже с другими мыслями. И своей энергетикой приманиваешь людей. Меняется круг общения. Что-то меняется и в профессиональном плане.

– Чем, помимо учебы, еще занимались в Нью-Йорке?

– Просто жила. Каждый день у меня было такое чувство, что я постигаю что-то новое. На вечер – двадцать пять вариантов, куда ты можешь пойти: хочешь – слушаешь на углу улицы кубинский джаз, хочешь – идешь к китайскому йогу или смотришь мюзикл на Бродвее. Когда есть из чего выбирать, выбор доставляет неимоверное удовольствие. Конечно, Нью-Йорк – это центр мира. Не хочу обидеть нашу столицу, но Москва по сравнению с ним отдыхает. Там просто возможностей больше. Так что все это время я была эдакой манхэттенской девушкой, которая находится в свободном полете и покупает в магазинах все подряд (смеется). Зато у меня теперь дикое количество обуви.

– С распродаж?

– Не только. Там просто цены на все в пять раз ниже, чем в Москве. После Нью-Йорка я вообще не понимаю, как можно ходить по московским магазинам.

– А как же шопинг в Париже?

– Это – святое. Кстати, в Париж я улетела сразу после Нью-Йорка. Получилось такое мировое турне. Вся наша театральная труппа прибыла во французскую столицу из Москвы, а я – из Америки. Прилетела вся вымотанная: все-таки за океаном я потеряла немало сил и денег (после нью-йоркского-то шопинга!). Но при этом у меня было невероятное ощущение, будто я прыгнула с парашютом. Так что была, несмотря на усталость, абсолютно счастливым человеком.

– В прокат выходит фильм «Стритрейсеры», где вы, Марина, сыграли главную героиню Катю. И роль эта связана с автомобилями. Скажите, а у вас никогда не возникало желания проехаться по миру на авто?

– Возникало. Но пока я к такому вояжу еще не готова. Хотя за рулем автомобиля, признаюсь честно, чувствую себя очень органично. Если я за рулем, то одеваюсь, совершенно не думая о том, холодно мне будет или жарко, стиль одежды не продумываю. Моя машина – это дом на колесах. Я очень люблю водить. Поэтому даже мысли не допускаю о личном водителе. Когда я еще не сидела за рулем, мне долгое время снилось, что я вожу машину. А потом случилось так, что просто села и поехала…

– Экстремально водите?

– В городе – нет. Я чувствую ответственность. А если честно, то очень много дураков на дорогах, и хочется себя поберечь.

– Какая вы стали осторожная. А когда соглашались на участие в разных реалити-шоу, не всегда безопасных, о том, чтобы поберечь себя, кажется, и не думали. Но в последнее время Марины Александровой не видно ни на льду, ни в цирке. Почему перестали участвовать в экстремальных шоу?

– Я для себя решила, что хочу ассоциироваться у зрителя в первую очередь с актерской профессией. А участвуя в разных «цирковых» и «звездных» проектах, фактически обрекла бы себя на то, что обо мне говорили бы: «Александрова? Это та фигуристка? Циркачка? Кто она? Поет?» Мне это не нужно. У меня много работы в театре. Слава богу, я с утра до вечера нахожусь в «Современнике». Утром репетиции, вечером спектакли. Галина Борисовна (Галина Волчек, худрук театра. – Ред.) сейчас делает новую редакцию «Трех сестер», в которой я участвую.

И для меня быть на сцене такого легендарного театра – настоящее счастье. Разве с этим может что-то еще сравниться?..