The best of кинобайки

«НАВЯЗЧИВЫЙ» ГОША КУЦЕНКО

– У меня коротенькая история. Был я в одном городе на гастролях. Вечером пошел прогуляться по набережной. Подбегает какой-то мужичок, кажется, не совсем трезвый. Узнал меня.

– О! – говорит. – Привет! Дай автограф.

– Легко! – отвечаю я.

– А ручка, бумага у тебя есть? – спрашивает он.

– Нет, – отвечаю. – Я ж гуляю, а на прогулках не ношу с собой канцелярские принадлежности.

– Ну и ладно. Как хочешь, – ответил мой визави.

И убежал…

«БРИГАДНЫЕ» РАЗБОРКИ ОТ ПАВЛА МАЙКОВА

– На съемки фильма «Бригада» для участия в нескольких сценах пригласили настоящих криминальных элементов, кажется, «клиентов» одной из московских тюрем. В сцене, где враждебная Саше Белому бригада оцепила больницу, «братвы» для массовки привезли чуть больше обычного. Как часто бывает в кино, посвятить ребят во все тонкости съемочного процесса не успели…

И вот стоят «братки» – человек тридцать – на площадке. Подкатывает автомобиль «Линкольн», из салона, поигрывая пистолетами, выходит Космос (Дима Дюжев) и выдает свой текст:

– Братва, ну, мы, типа, крови не хотим, но кто будет рыпаться – всех завалим!

Повисла тяжелая пауза. После чего послышались напряженные голоса:

– Я не понял, че ты сказал?! Ты, длинный, че ты сказал, в натуре?!

Дюжев замолчал, растерялся: массовка должна была реагировать иначе. А голоса наших «криминальных» эпизодников из напряженных превратились в просто угрожающие:

– Эй! Ты на кого наехал, фраер? Смерти хочешь, козел? Иди сюда, нах...

К счастью, тут подоспели режиссер с продюсерами и путем длительных переговоров сумели предотвратить вполне реальную – не по сценарию – разборку.



КАК ЗАРЕЗАЛИ АЛЕКСАНДРА ПАНКРАТОВА-ЧЕРНОГО

– Я тогда только начал играть в театре в Москве. На один из своих спектаклей я пригласил маму. Она замечательная, потрясающая, но большую часть жизни провела в глухой деревеньке в Кемеровской области, где я и родился. Даже электричество к нам провели, когда мне было уже лет десять. И вот мамочка пришла в театр, сидит в первом ряду. Я играю на пределе сил: ну, как же, мама в зале. Дело идет к трагической развязке. А там в финале драка, где моего героя закалывают кинжалом. Я, получив удар, падаю замертво. Тут на весь зал крик из первого ряда: «За что сынка моего зарезали?!» Пришлось мне поднять голову и бодро сказать: «Мама, я не умер». Моя родная сразу успокоилась – ну хоть живой – и принялась досматривать спектакль.



«АЛЫЕ ПАРУСА» ЕЛЕНЫ ЗАХАРОВОЙ

– В подростковом возрасте я постоянно сравнивала себя с героиней романа Александра Грина «Алые паруса». С той только разницей, что Ассоль мечтала о прекрасном принце, а я грезила стать актрисой. И всем напропалую рассказывала, как буду стоять на театральной сцене в красивом белом платье. Видимо, в какой-то момент эти истории про «звездное будущее» моим одноклассникам надоели, и они решили надо мною подшутить. Кто-то из ребят позвонил вечером мне домой и измененным голосом сказал, что меня приглашает один очень известный режиссер: надо прийти на киностудию имени Горького в такой-то день к такому-то времени на кинопробы. Надо ли говорить, что к назначенному часу я была на киностудии «как штык». Я стояла, ждала. Надеялась, что вот-вот сейчас за мной кто-то спустится и проведет меня в зазеркалье под названием «мир кино». Но никто не выходил. В тот момент, когда я уже была готова разрыдаться и уйти, произошло чудо! Ко мне подошла какая-то дама, посмотрела на меня внимательно и говорит: «Слушай, а нам бы в картине такая рыженькая не помешала!» Эта женщина оказалась самым настоящим помощником режиссера, она пригласила меня на роль подружки принцессы (крохотный эпизодик, но и это уже была победа!) в одной сказке. К сожалению, ее редко показывают по телевизору. Как бы то ни было, мое актерское «крещение» состоялось. Когда об этом узнали мои школьные шутники, полкласса со мной месяц не разговаривали. Позавидовали! Но что тут поделаешь? Я же рыжая! А рыжим, как известно, везет.



КАК ВЛАДИМИР ЕПИСКОПОСЯН «ИЗНАСИЛОВАЛ» БАРБАРУ БРЫЛЬСКУ

– В 1986 году я снимался в фильме литовского режиссера Арунаса Жебрюнаса «Час полнолуния». Это история о насильственной католицизации Литвы XIX века. Я играл мусульманского проповедника, который, напившись до животного состояния, насилует местную девушку. Небольшой эпизод дался съемочной группе с огромным трудом, потому что «секса и эротики» в тогдашнем СССР «не было». Режиссер очень нервничал, совершенно не представляя, как ему работать. Тем более что роль моей «жертвы» играла польская актриса Барбара Брыльска. Арунас неуверенно предлагает мне: «Володя, может быть, попробуешь порвать на Барбаре платье? Потом швырнешь ее на землю, сам навалишься сверху, заломишь ей руки. Ну, или еще что-нибудь, не знаю. Может быть, укуси ее…» Начинаем снимать. Делаем 25 дублей. Но режиссеру ни один не нравится. Он объявляет перерыв и начинает нервно расхаживать по площадке. Наконец, подходит ко мне: «Володя, ты, когда борешься с Барбарой, шепчи что-нибудь по-мусульмански». Я кивнул, а сам думаю: «Какое по-мусульмански? Я не знаю ни одного восточного языка!» Кроме разве что фразы: «Аллах акбар!» (Смеется.) И тут вспоминаю, что когда мне было 10 лет, я целый год жил у бабушки в Азербайджане и учился в местной школе, где мы разучивали стихи о Ленине. На азербайджанском языке! Удивительным образом данный стих врезался мне в память. И вот звучит команда: «Приготовились! Мотор!» Я рву блузку на моей партнерше, валю ее на земле и начинаю бормотать азербайджанские стихи о вожде мирового пролетариата. Режиссер подходит ко мне: «Володя, отлично! Ты гений!» Брыльска отреагировала еще более неожиданно. Актриса поднялась с земли, отряхнула платье и говорит: «Ну вот, в вашей Литовской республике нашелся один настоящий мужик. И тот армянин!»



СТРИПТИЗ ПО ЗАКАЗУ СЕРГЕЯ СВЕТЛАКОВА

– Однажды я жестоко подшутил над своим приятелем Костей. Когда мы жили с родителями в Екатеринбурге, он был моим соседом по лестничной площадке. Однажды вечером захожу к нему и говорю: «Слушай, ко мне пришли в гости клевые девчонки, хотим устроить вечеринку. Они послали за тобой. Только одно условие: ты должен прийти к нам голым, чтобы поднять девчатам настроение, они сами об этом попросили. Минут через двадцать ждем!» И вот картина: девять вечера, моя семья в полном составе сидит за столом, мирно пьет чай. Вдруг распахивается дверь и с воплем: «Ну, кто тут стриптиз заказывал?!» вваливается абсолютно голый Костя. Только на известное место надеты розовенькие стринги, которые на самом деле ничего не скрывают. Увидев вместо обещанных «веселых девчонок» моих родных, Константин завизжал и вылетел из квартиры.



КАК ПОВЕСИЛИ ВЛАДИМИРА ВДОВИЧЕНКОВА

– Я снимался в Украине в картине «Тарас Бульба» Владимира Бортко. Играю я там Остапа. И вот мы снимали сцену казни моего героя. Очень сложный эпизод, и с режиссерской точки зрения, и в актерском плане тоже – нужно показать боль, внутренний надрыв. Для сцены потребовалась огромная массовка. Набрали 700 человек из жителей небольшого городка, где шли съемки. Снимали на натуре; декораторы поставили виселицу. Я выхожу. Не поднимая глаз, пытаюсь внутренне подготовиться к сцене. Администраторы приводят массовку. Режиссер начинает объяснять людям, что нужно делать, но… его никто не слушает. Гул нарастает. Я поднимаю глаза и …теряю дар речи. На меня устремлены 700 фотоаппаратов – у каждого артиста из массовки в руках камера! – и вспышки «расстреливают» меня со всей огромной площадки. Какие-то женщины в первых рядах кричат: «Володя, мы тебя любим!» Часа полтора потребовалось администратору, чтобы успокоить народ.



ГРАНАТА В СУМКЕ БОРИСА ГАЛКИНА

– Я снимал фильм в Чечне. Шла вторая Чеченская война, и мы с группой Министерства юстиции и зам. министра Калининым объездили почти всю республику. А до этого на аэродроме, только прилетев на съемки, я встретил своего приятеля – полковника. Он рассказывал о чудовищных событиях, которые происходят в Чечне, как здесь опасно. И говорит мне: «Старина, здесь вариант только один: если попал в безвыходную ситуацию, без гранаты делать нечего. Держишь гранату в руках, палец на кольце – и диктуешь условия. Поэтому без гранаты никуда». И бросает мне в сумку гранату. И я забыл об этой гранате! Когда получал боекомплект, выходил на точку, работал. Потом возвращался, боекомплект сдавал. Не стрелял в итоге ни разу. Хотя можно было ради интереса пальнуть, но я не позволял себе таких глупостей. Тут неожиданно объявляется тревога. Готовится серия терактов. Государственное лицо в опасности, поэтому Калинину нужно срочно уезжать. Мы с ним побросали вещи, едем в Нальчик, чтобы сбить с толку возможного противника (обычно вылетали из Ханкалы). И летим обычным рейсом, первым классом. Во «Внуково» Калинин предлагает: «Поехали со мной. Меня машина встречает у трапа». Я говорю: «Да нет, меня встретят. Спасибо». Вместе с другими пассажирами, в толпе, иду на выход. И в последний момент вспоминаю, что у меня в сумке граната! А сумка уже едет по эскалатору, на досмотр. Милиционеры-пограничники в шоке на меня смотрят. Пауза. Потом говорят: «Ну и что будем делать?» Я отвечаю: «Не знаю». «Ну, ты понимаешь, что…» – начинают они. Я говорю: «Очень хорошо понимаю…» Меня пропустили все-таки. Я объяснил ситуацию, гранату сдал в милицию. Там вывинтили запал, а «болванку» вернули. И я взял ее домой – на память.



КАК БЕРЕТ АВТОГРАФЫ МИХАИЛ БОЯРСКИЙ

– Есть такая категория поклонников, которые подходят за автографом и говорят примерно следующее: «Распишитесь, пожалуйста. Это для моей жены (варианты: мамы, сестры, племянницы). Она вас просто обожает!» При этом сам просящий делает вид, что ему-то ты (в смысле – я) и даром не нужен. Но однажды я сам встретил в аэропорту горячо любимого мною музыканта Криса Нормана. Да-да, у популярных актеров тоже есть кумиры (смеется). Я обалдел, подошел к нему… И вдруг у меня изо рта, помимо моей воли, полилось: «Здравствуйте, Крис! Вас так любит моя жена, моя теща, мои дети, которые и послали меня за автографом!» Я ничего не мог с собой поделать, – из меня просто лез этот банальный набор фраз. Все закончилось хорошо: Норман расписался на протянутом мною листе бумаги и вежливо улыбнулся, по-моему, ни слова не поняв из моей горячей речи. А я стал теплее относиться к странным поклонникам из категории: «вас любит моя жена».