Условные расследования

Вответном письме генпрокурора американскому Международному комитету защиты журналистов (МКЗЖ) говорится, что Генпрокуратура Таджикистана ведет уголовные дела по всем фактам гибели журналистов в стране, в том числе и по тем, о которых говорится в американском запросе. Бободжон Бобохонов также сообщает, что уже завершено расследование убийства директора таджикского телевидения Давлатали Рахмонали (убийца приговорен к 9 годам лишения свободы), корреспондентов персидского бюро Би-би-си Мухиддина Олимпура и российского канала ОРТ в Таджикистане Виктора Никулина (двое соучастников убийства приговорены к 22 и 15 годам лишения свободы). Еще по целому ряду громких убийств ведется оперативная работа. Отныне, говорится в письме Бобохонова, расследованиями будет заниматься специальная комиссия Генпрокуратуры. Как рассказал журналистам заместитель генпрокурора Азизмат Имомов, в ее состав вошли представители прокуратуры, министерств внутренних дел и безопасности.

Однако главный редактор таджикской газеты в изгнании «Чароги руз» («Свет дня») Дододжони Атовулло в интервью обозревателю газеты «Новые Известия» заявил, что Генпрокуратура Таджикистана только делает вид, что расследует убийства журналистов: до сих пор не найден ни один заказчик этих преступлений.

– Решение о создании специальной комиссии по расследованию обстоятельств гибели журналистов во время гражданской войны – это очередная пиар-акция таджикских властей, проводимая под давлением американского Международного комитета защиты журналистов. Представители этой организации летом прошлого года побывали в Душанбе и провели встречу с высокопоставленными чиновниками Таджикистана. Так как сегодня президент республики Эмомали Рахмонов хочет надеть «демократический костюм», он пытается что-то делать для освобождения журналистов и расследования их убийств. Но я заранее уверен, что это абсолютно ничего не даст. Потому что многие репортеры были убиты по заказу того или иного политика. Причем эти политики были как из стана оппозиции, так и из правительства.

– Вы утверждаете, что большинство заказчиков убийства журналистов из окружения президента Рахмонова?

– Могу только предполагать. Но я больше чем уверен, что если журналисты критиковали оппозицию, то они стали мишенью для оппозиционных лидеров, а если критиковали власть, стали мишенью для властей. В любом случае власти республики за все эти убийства несут политическую ответственность. Еще одна проблема Таджикистана состоит в том, что он не имеет независимого и справедливого суда. Вот якобы нашли убийц журналиста российского канала ОРТ в Таджикистане Виктора Никулина и корреспондента персидского бюро Би-би-си Мухиддина Олимпура. Преступники осуждены. Но это ни о чем не говорит. Потому что еще до этого другие люди брали на себя эти убийства.

– Правозащитники утверждают, что за годы гражданской войны в республике были убиты 73 журналиста.

– По моим данным, число журналистов, убитых за профессиональную деятельность в Таджикистане составляет 50–55 человек. Но точное число никто не знает. По каждому случаю нужно вести отдельное расследование. И самая главная проблема, что до сих пор не найден ни один заказчик этих убийств. Более того, я убежден, что они уже никогда и не будут найдены. Режим Рахмонова привык решать все спорные вопросы с помощью автомата «Калашникова».

– А как вообще обстоят дела со свободой слова и защитой прав журналистов в Таджикистане сегодня?

– Некоторые псевдоправозащитники и лжезащитники свободы слова говорят, что в Таджикистане уже есть демократия и свобода слова. Это блеф. В стране, где есть тотальная цензура, не может быть свободы слова. Да, последние годы появились две новые газеты – «Рузи нав» («Новый день») и «Нируи сухан» («Сила слова»). После более чем десятилетнего молчания появились такие газеты, которые позволили себе слегка критиковать власть. Но их судьба всем известна. Недавно в типографии отказались печатать «Рузи нав», а потом ее главного редактора Раджаба Мирзо вызвали в генпрокуратуру и сказали, что если он и впредь будет «задевать честь и достоинство президента», то его газету закроют. А две недели назад сотрудниками налоговой полиции был арестован тираж очередного номера газеты «Нируи сухан», в котором был опубликован материал, критикующий руководство республики. А распространение единственной оппозиционной газеты «Чароги руз», которую я возглавляю, запрещено в Таджикистане. Хотя два года назад президент Рахмонов всему миру заявил, что он меня амнистировал и я могу спокойно вернуться на родину. Это заявление было попросту юридически безграмотно. Даже президент не может амнистировать не осужденного.

Свобода слова в Таджикистане есть, но она напоминает свободу слова попугая, вынужденного повторять слова падишаха.