«Нами надо пользоваться»

Занавес. Артисты выходят на поклон. И в зале буря аплодисментов. Особо усердствует группа людей около рампы, которые аплодируют какому-то своему артисту. Заядлому театралу не надо объяснять, что означают эти громогласные и весьма длительные рукоплескания, сопровождаемые еще и громкими выкрики «Браво!». Устроить бурю в зале могут всего несколько человек, но это при условии, конечно, что они профессиональные клакеры.

Клака – это группа подставных зрителей, их нанимают для создания искусственного успеха либо провала артиста или целого спектакля. Историки считают, что клаку миру подарила оперная Италия. В XIX веке ни один артист, выступая в этой южной стране, не мог рассчитывать на успех, не заручившись поддержкой наемных хлопальщиков. Сегодня же попытки русских клакеров выехать на гастроли на Запад и там обеспечить успех своему соотечественнику заканчиваются провалами – зал не покупается на проданные аплодисменты и не поддерживает их. Хотя в «Советской энциклопедии» после определения слова «клака» было написано: «…нередко используется в капиталистических странах, особенно в оперных театрах».

«Насмешили, ей-богу! – говорит мне Зоя Семеновна, услышав про «капиталистические страны». – В Большом театре клака была всегда!» Ее расцвет, по мнению театралов, пришелся 60–70-е гг. прошлого столетия – золотые годы балета Большого.

Зоя Семеновна – профессиональный хлопальщик. Но себя и «коллег» по цеху она называет только «поклонницами». Группе, в которую входит Зоя Семеновна, уже больше полувека. В ней собрались когда-то фанатки Лемешева, кстати, с него они никогда не брали денег за аплодисменты. На любом представлении Зоя Семеновна легко определит, работают в зале оплаченные «поклонники» или нет: «Если вдруг раздается одиночное «Браво!», а следом несколько истеричных хлопков, пугающих даже артистов, абсолютно точно это не мы. Когда зрители радуются красиво – зал как будто одновременно взрывается аплодисментами, потом все встают и продолжают хлопать, значит, в зале есть «поклонники»… Пару лет назад я была на концерте Волочковой, который организовал «Газпром». Там все было очень плохо. Цветов на сцену, правда, накидали, но хлопали и кричали некрасиво!»

Кстати, во времена своей работы в Большом Волочкова славилась одной из самых многочисленных групп поддержки (эта группа и устроила знаменитый пикет около Большого, когда балерину увольняли). Но, по мнению старых театралов, перещеголять Майю Плисецкую Волочковой так и не удалось. Майя Михайловна в свое время собирала больше букетов и срывала более шумные аплодисменты. Объяснение тут простое – поклонники балета и поклонники Волочковой – это не одно и то же.

Клакеры обычно принадлежат одной только группе и не являются перебежчиками. Между собой поклонники разных артистов не дружат и выясняют отношения даже на форумах театральных сайтов. В драматических театрах столицы – клакеры явление редкое. Правда, как стало известно «ТНИ», на премьеру «Чайки» в «Школу современной пьесы» для создания в зале нужной атмосферы были приглашены поклонники Алены Свиридовой.

На сегодняшний день в Москве есть несколько человек, для которых клакерство стало даже не нормой жизни, а работой. Такой профессионал может оперативно собрать команду хлопальщиков, решить все проблемы с билетами и приглашениями, закупить цветы и даже обеспечить необходимый фон в СМИ. Но таких профи – единицы, и работают они с очень известными артистами балета и оперы. Количество профессионалов сократилось после того, как Большой повысил цены на билеты. «В конце 80-х билет в Большой стоил несколько рублей, а солист получал не одну сотню. Он сам покупал билеты и раздавал их нам», – рассказывает Ольга. Физик по образованию, она по своей специальности почти не работала, а в клаке без малого 20 лет. «Кроме билетов давали еще и пропуска. Теперь же пропусков выдают буквально три-четыре штуки, покупать билеты на хорошие места (откуда нас слышно) дорого, плюс цветы. А ведь только на премьеры билеты раскупаются полностью. В остальные дни в зале всегда есть свободные места, но руководство театра не отдает нам эти билеты. Хотя мы делаем Большому славу! Мы работаем, а газеты потом пишут, что публика была в восторге».

Но директор Большого театра Анатолий Иксанов восторгов от клаки не испытывает, на сайте театра он высказался категорично: «Клаку можно сократить, но уничтожить вовсе – невозможно, поскольку это исконное свойство театра, во всяком случае, в нашей стране. Нажимать на артистов, пытаясь таким образом через них урезонить их поклонников, – не метод, поскольку это вопрос личной профессиональной этики. Каждый артист имеет право на свое сознание. Единственное, что мы теперь не позволяем клаке, – спускаться вниз. Загоняем их на самый верх. Работать с этим особым контингентом очень сложно – это ежевечерние завсегдатаи, весьма разбирающиеся люди, знающие всю подноготную театра... Самое неприятное, когда они начинают «дружить против кого-то», «захлопывать» своих жертв. Столько жалоб от иностранцев, которые не привыкли к базарному ору в театре!».

Кстати, до сих пор еще ни один артист не признал, что пользуется оплаченной поддержкой, все твердят о преданных поклонниках. Порой это действительно соответствует истине – некоторые поклонницы Николая Баскова, к примеру, работают на своего кумира безвозмездно. «Когда Басков исполнял роль Ленского, Большой пустел после сцены дуэли! – говорит Зоя Семеновна. – «Лемешистки» в свое время считались хулиганками, но и мы не представляли, что можно так себя вести в театре! На премьере «Онегина» поклонницы Баскова орали до того истерично, что даже администраторы приходили в растерянность. Хорошо, что Колю уволили из театра, иначе – клака бы его сгубила!»

«Обычному обывателю, который раз в жизни выбирается на балет, высидеть, например, «Жизель» очень сложно и даже скучно! В конце представления человек должен обязательно выплеснуть эмоции, чтобы ощутить, что он не зря потратил время и деньги. Только если зритель хорошо похлопал, он опять хочет прийти в театр, – утверждают клакеры. – Мы знаем, как создать атмосферу в зале, обеспечить успех спектаклю и удовольствие зрителям! Сейчас все делают вид, что нас нет, а зря. Нами надо пользоваться!»