Во имя солидарности: почему редактор Усков отказался от 100 тысяч долларов

Сегодня московские (и не только) журналисты активно обсуждают в социальных сетях пост теперь уже бывшего главного редактора некогда влиятельного журнала Forbes Николая Ускова. Хочется предварить эту крайне интересную публикацию несколькими общими соображениями.

О положении дел в издательском доме ACMG, в котором, кроме Forbes выходит множество известных, красивых и интересных журналов (Numero, L’Officiel, Geo, SNC, «Ок!» и проч.) и который принадлежит бизнесмену Александру Федотову, хорошо известно задолго до письма Ускова. Об этом писали многие независимые издания, в том числе и Meduza.

Известно, что зарплаты там платят в конвертах и крайне нерегулярно, а выплату гонораров задерживают на год, а то и больше.

Известно, что в этом издательском доме дикая текучка кадров: журналисты, попавшие в него и не получающие обещанного вознаграждения за свой труд, сразу же начинают мечтать оттуда уйти – а уйти-то и некуда, поскольку ситуация на рынке журналистского труда крайне тяжелая. И они покорно сидят, поскольку любой намек на бунт оставит их не только без денег, но даже и без надежды их когда-нибудь получить. Вот и сидят, и тихонько ворчат от безнадежности...

Известно также, что у этого издательского дома долги перед типографиями и перед арендодателем.

Известно, что при этом Александр Федотов спонсировал президентскую кампанию Ксении Собчак, которая числилась, между прочим, главным редактором L’Officiel, то есть формально подчиненной Федотова.

Известно, что Александр Федотов спонсирует Moscow Design Week – крайне пафосное и дорогостоящее ежегодное мероприятие, гонорары участников которого – мировых знаменитостей из разных областей – наверняка сравнимы с годовыми зарплатами сотрудников издательского дома.

Однако отчего-то, прекрасно зная все это, ни Ксения Собчак, ни Николай Усков – до сегодняшнего дня не трубили во все трубы, не призывали своего хозяина к исполнению если не элементарных нравственных норм, то хотя бы законов. Возможно, они боялись, или были связаны какими-то корпоративными обязательствами, не знаю.

Но почему же молчал и молчит все это время, скажем, Союз журналистов Москвы или даже всей России? Чем он вообще занимается, если не вступается за сотни своих коллег? Где она, хваленая журналистская солидарность?

Нет ответа. И не будет. Потому что нет никакой солидарности ни среди журналистов, ни среди врачей, ни даже уже и среди шахтеров. О том, во что выродились профсоюзы в стране даже и говорить смешно.

Бывают какие-то отдельные сполохи, когда кто-то отважно начинает защищать своего коллегу и даже бывает защитит, как это случилось с доктором Еленой Мисюриной. Но системы защиты, и даже потуг ее создать – нет и не вряд ли будет в ближайшие годы.

Ну а теперь письмо Ускова, в котором все вроде и правильно, но осадочек-то остается...

«Друзья, сегодня Александр Федотов уволил меня из журнала Forbes. За участие в передаче «Особое мнение» на Эхе Москвы!.

Вот мое мнение о произошедшем.

На прошлой неделе он вызвал меня и предложил расстаться по соглашению сторон. Он также предложил мне нехилую компенсацию: сумму, немного не дотягивающую до ста тысяч долларов. Возможно, вы удивитесь, но я отказался. Не то, чтобы я счел эту компенсацию маленькой. Я считаю ее слишком большой.

Федотов отлично понимает, почему в ситуации, когда он полгода не платит гонораров авторам, фотографам и агентствам, задерживает и не доплачивает жалования штатным сотрудникам Forbes (с конца марта), задолжал типографии миллионы рублей, не платит налогов, аренды и прочего, прочего, прочего, он, тем не менее, должен предложить Ускову практически годовую зарплату. Все очень просто. Федотов надеется, что я буду молчать и, сытно урча, «отползу» в сторону «заниматься другими проектами». Но я этого не сделаю и объясню, почему.

Конечно, мне, как и всем, нужны деньги: не скопил я состояния. Зато ценю и моих коллег, и бренд Forbes и хочу сделать все, что могу, чтобы защитить журнал, наше достоинство, проделанную нами работу, память Пола Хлебникова, наконец.

Многим хорошо известно о попытках Федотова вмешиваться в редакционную политику Forbes: средства массовой информации об этом много раз сообщали. Эти попытки предпринимались практически с первого месяца моей работы, но их удавалось нейтрализовать благодаря византийским свойствам моей натуры. Однако после скандала с изъятием из нашего зарплатного рейтинга сведений о зарплате главы ВТБ Андрея Костина мои отношения с Федотовым кардинально изменились. На совещании накануне, при участии моего заместителя Николая Мазурина и автора рейтинга, Елены Березанской, Федотов согласился с нашими доводами оставить рейтинг зарплат топ-менеджеров в том виде, в каком он есть. Но позднее, воспользовавшись тем, что я был в отпуске, он надавил на Колю Мазурина, и зарплата Костина все-таки исчезла из журнала.

О том, что случилось после, многие из вас знают: коллективное письмо сотрудников в адрес президента ACMG, увольнение Елены Зубовой, публикации в прессе, судебные разбирательства, показания наших редакторов Березанской и Абакумовой в суде, еще публикации в прессе, инспекционный визит американцев. Иными словами, случилось все то, о чем я предупреждал Федотова, убеждая его не вмешиваться в редакционную политику.

Вернувшись из отпуска, я написал Александру жесткое письмо c осуждением его грубых и недопустимых действий. Однако за пределами редакции я решил взять всю ответственность на себя, не проясняя публике подлинной роли Федотова. Отчасти делал я это для того, чтобы прекратить начинавшуюся травлю Коли Мазурина. Одновременно мне казалось, что Федотов, наблюдая за разрастающимся скандалом, сам убедится в рискованности своих действий, а я, успокоив волнения, смогу снова наладить c ним рабочие отношения.

Но на этот раз моя византийская натура осталась с носом. Я ошибся.

Столкнувшись с независимой позицией главного редактора и ряда ведущих сотрудников, Федотов решил попытаться изменить устав редакции Forbes так, чтобы превратить редакцию в послушный инструмент своих прихотей и фантазий. Его версия нового устава у меня имеется, и я еще повеселю почтенную публику этими «Законами Хаммурапи». Скажу лишь, что я наотрез отказался их подписывать, предупредив, что вынужден буду обратиться к хозяевам бренда, команде и в прессу. Этого мне не простили.

Сразу оговорюсь, в попытках Федотова вмешиваться в редакционную политику нет и не было никаких признаков давления «кровавого режима». Думаю, «кровавый режим» с трудом представляет себе, кто таков собственно этот Федотов. Просто Федотов полагает, что реклама, спецпроекты, спонсорство — это все архаика и журнал надо монетизировать «по-новому». Догадайтесь сами, как. Он даже говорил мне, что будет оценивать работу редакции, исключительно исходя из «соответствия интересам бизнеса». Какая наивность! Допустим, прежде, чем ставить Грефа на обложку, нужно организовать с ним встречу, потому что потом мы ему будем не интересны и ничего не получим. Признаюсь, я слушал подобные этим рассуждения, не веря свои ушам.

Я не раз предупреждал Федотова о близорукости такой позиции и, разумеется, делал все от меня зависящее, чтобы воспрепятствовать нарушению редакционных стандартов Forbes. Давление на меня стало нарастать почти сразу же после отказа подписать новую редакцию устава Forbes, но достигло апогея в сентябре 2017 года, когда Федотов в первый раз попытался меня уволить, прямо накануне 100-летия журнала Forbes. Вероятно, хотел сделать себе подарок к празднику. Но, в конце концов, сдрейфил, — очень уж я грозно разговаривал c ним (это иногда у меня получается). Или, возможно, в ту пору удельный вес здравого смысла в его бедной голове был еще несколько выше, чем теперь, и он, в конце концов, понял, чем грозит публичное выяснение отношений с главным редактором Forbes...

Разумеется, я подам на него в суд, но не за тем, чтобы получить c него деньги. Я от них уже отказался. Пусть лучше заплатит сотрудникам, фрилансерам, налоги. А еще я рассчитываю, что факты, которые непременно станут достоянием гласности, затруднят в будущем вмешательство в работу редакции и привлекут внимание хозяев бренда (это, кстати, не американцы, а дружественные нам китайцы) к опасной ситуации, сложившейся в журнале Forbes Россия.

Никто не знает, как повернутся дела в будущем, но я призываю своих коллег в Forbes проявить стойкость и мужество, а журналистов других изданий — солидарность c командой Forbes. В конце концов, Федотов — не собственник, хотя, наверное, ему хотелось бы, чтобы его так именовали, а всего лишь «держатель» лицензии, которую едва ли продлят, а при таком «анамнезе» могут и расторгнуть договор до истечения срока...»