Надо, Федя, надо!

От природы так уж повелось, что человеку всегда что-то надо. Когда рождается ребенок, его слегка шлепают по попе, чтобы узнать наш или нет. Заревел - значит наш, значит ему что-то надо. Не заревел - вундеркинд. У вундеркиндов как? Они из себя все выдают, да так торопятся, боятся, что не успеют, про себя забывают. А нам так много надо... Даже расхожее выражение придумали: " Хотеть не вредно, вредно не хотеть!"

Муж есть, так нет - она на сторону косяка давит. Жена есть, так нет - он хвост трубой и побежал. Бежит да оправдывается. " Не все хлеб, хочется и булочки". Ему можно, ей нельзя - и ни о каком равноправии речи нет: а ей тоже хочется булочки.

Я - это я! Ты - это ты! Все мы разные: один от бога, другой от черта, третий от соседа. Но всем что-то надо.. Одному предметы первой необходимости, другому - предметы второй необходимости, а у третьего есть то и другое, но хочется такого, чтобы у соседей от зависти глаза на лоб повылезали.

Сосед по улице, откуда-то привез необыкновенной породы псину-мастину. Говорят: какой-то неопалитано, но на итальянца не походит. Целый месяц, только об этом и разговору было. Мне жена говорит: " Надо, Федя, надо!" Я, конечно, постарался, не ударил лицом в грязь и такого кобеля привез из Африки, что теперь меня к жене близко не подпускает. Машиной нас не удивишь. Все прошли: "Вольво", "Форд", "Мереседес-Бенц", "Ролл-Ройс ", "Кадилаки" и "Линкольны", даже наш "Запорожец".

Это жене пришла в голову такая идея: удивить не весь белый свет, а нашу улицу, что достопримечательностью города стала. Народ глазеть ходит. Есть на что посмотреть, и есть с чем сравнить. Что ни дом - так дворец или хоромина. Только у меня одного из-за каменного заборчика крыша особнячка виднеется. На всякий случай решил не высовываться. Но зато заборчик, скажу вам - Кремлевская стена; один к одному. Здесь я им всем нос утер. Поэтому у нас престиж - это престиж улицы. Поважнее книги рекордов Гиннеса.

Чтобы не быть козлом, мне жена говорит: "Надо, Федя, надо!" И понимаю, что надо. Остановили "Запорожец" светлого прошлого. Не приведи, Господи! Осмотрели машину - как новенькая. Чувствуется. человек машину бережет. Вот что значит, - на трудовые куплена. Воитель, наш русский мужичок, трудяга. Сначала не понял в чем дело, чего от него хотят. Перепугался, подумал что мы его машину приватизировать хотим. Оправдывается, сует нам документы. Торопливо рассказывает, когда купил, сколько лет деньги копил. Занимал. Я его успокаиваю: «Спокойно, мужик! не трепещись, как овечий хвост. Мы не какие-то там рэкетиры с дороги, а приличные люди. Живем на легальном положении. Продавай машину», – советую ему. Мужик ни в какую: «Не могу, говорит, - и все тут! Как я без машины?! Даже к теще за картошкой не съездишь и вообще»… «Почему без машины?!» – резонно спрашиваю его и предлагаю взамен нашу «девятку». Отказывается: - «Зачем! Я к этой привык, вообще».

Упрямый мужик. Пришлось ему «Форд» сунуть. И вот, кавалькада машин в сто пятьдесят, всех престижных марок всего света движется медленно по нашей улице. А впереди я на «косолапом Запорожце». Все аж рты пораскрывали. Вот это было шоу.

Но недолго я был королем нашей улицы. Смотрим, сосед слева затеял что-то неладное. Поняли, что шлея под хвост попала: шпили, башенки – все рушит, крышу под футбольное поле выравнивает. Все в недоумении, ждут. Что за номер выбросит? Главное, никто ничего не знает - все держится в строжайшей тайне, под страхом смерти. Можешь только догадываться. Пока судили, гадали: в один прекрасный день, на нашу улицу с неба обрушился рев вертолета. Все повыскакивали на улицу, головы задрали, смотрим. Вертолет делает почетный круг и садится на крышу соседа. Из вертолета вышел сосед и как бывшие вожди, ручкой поприветствовал нас, обалдевших от зависти.

«Надо, Федя, надо!» - сказала жена. Я тут же собираю совет. Народ, скажу, умный. Президентскому совету не уступит. Академики, профессора и прочая ученая степень. Главное - все свои в доску: один за всех и все за одного. Не как там у них: кто в лес, кто по дрова. Обсуждаем ситуацию: как быть? Прекрасно сознаем, что вертолетом дело не ограничится. В ход пойдут самолеты. Мы заняли выжидательную позицию, чтобы сказать слово последними.

А для этого было принято решение закупить самолет «Боинг 747» и, кроме того, приватизировать местное отделение «Аэрофлота». Компания по приватизации была разыграна четко, как по нотам: кому? что? сколько? Ясно, чиновник не святой, тоже человек, ему тоже надо. Ждать пришлось недолго. Новость грянула, как гром среди ясного неба. Сосед напротив, что себе Зимний дворец возвел, закупил в Америке четыре самолета «Боинг» да прибрал к рукам международную линию: Москва- Вашингтон, Москва-Дели. Нам крыть было не чем. Собираю экстреннее совещание и ставлю вопрос ребром: приватизировать космодром Байконур или Плисецк. «Нельзя», – говорят, – важный стратегический объект.

Я стою на своем: - «Как нельзя! Там что, чиновники перевелись!? Им ничего не надо?!» Такого не может быть при их маленькой зарплате! Президент в своем очередном послании признал, что тысяча двести чиновников госдепартамента, уличены во взяточничестве, – и приказываю: - «найти тысяча двести первого!» - и нашли бы. Вовремя один из советников, бывший политический обозреватель, не голова, а Дом Советов, высказал интересную мысль: не принять ли мне участие в выборах в Госдуму?

Предложение было для меня неожиданным, даже казалось каким-то фантастическим. Однако, он быстро все сомнения развеял и убедил, что это не в США: копать поднаготную не будут – где? когда? с кем спал? Это, мол, там для них важно, а у нас главное обещай.

Обещай, что зарплату будут вовремя получать, обещай, что восстановят вклады в сбербанке с индексацией в тысячу раз, а не в три раза! Обещай покончить с войной в Чечне, что ветеранам и пенсионерам – достойную жизнь. Народ у нас доверчивый: ребенок – ребенком. Да еще если для него сделаешь на копейку, поверит на рубль, а сделаешь на рубль, поверит на все сто. Предложение было заманчивым: во-первых - престиж улицы. Как ни как, а первый из первых, а во-вторых – депутатская неприкосновенность. Там свои своих не выдают.

Выборы прошли как по маслу. Конечно, пришлось потратиться. Ремонт больницы, приобретение современного оборудования. Обеды в доме престарелых, восстановление храма спасителя. Дело не в деньгах, когда они есть.

Обо мне не скажешь, что я робкого десятка, но признаюсь, что сначала чувствовал себя в Думе гадким утенком. Даже порастерялся малость. Гляжу на депутатов – все такие шустренькие да умненькие. Палец в рот не клади. Отбреют по первое число. «Ну, - думаю,- Федя, куда тебя занесло с мякинным рылом в калачный ряд!» Чуть было не пал духом, хорошо психолог-советник быстренько поставил меня на ноги. Он внушил, что это естественное состояние новичка, а то, что многие депутаты ведут себя как дома, так это те, что по второму, да по третьему кругу пошли. Пообтерлись, пообвыклись. Мол, они и не умнее меня, а так себе, что главное их достоинство в том, что неплохо языки подвешены.

Еще он предупредил меня, чтобы я на заседаниях не размахивал и не распускал руки как Жириновский и никогда не употреблял словосочетаний: "Народ нас не поймет! Народ нам не простит!" Это не от большого ума.

А на днях директор-распорядитель, моей избирательной кампании удивил неожиданной новостью. Подает папку с документами и поясняет: - Познакомься с содержанием двух статей. Завтра появятся в газетах под твоим именем. Вот еще десять вопросов - твое интервью и на них ответы агентству " Би-Би -Си".

- Почему там? - спросил я.

- От туда лучше слышно.

- К чему все это? - мне интересно было знать.

- Не догадываешься? Президентские выборы на носу.