Не стало Юрия Игоревича Пермякова

Еще в среду он, как всегда, своей уверенной, основательной походкой вошел в редакцию, как всегда, деловито просматривал бумаги, как всегда, обменивался шутливыми репликами с коллегами, как обычно, отправился в конце дня домой, где ждали жена и четверо детей… Но до дома не дошел… Остановилось, отказало его беспокойное, неравнодушное, всегда с какой-то особой напористостью и смелостью бившееся сердце.

Юрий начал самостоятельную жизнь со службы в рядах ВМФ, преодолел на военном корабле тысячи миль Мирового океана и, должно быть, тогда научился не сдаваться, не пасовать перед стихией, познал, ощутил счастье борения и одоления, которое дано лишь избранным. И это ощущение ему удалось пронести через всю жизнь. По словам людей, долгие годы общавшихся с Юрой, главное в нем – верность самому себе: он ни разу не поступился своими принципами, не проявил слабости, не смалодушничал, не предал… Приняв решение, шел до конца, бился честно, «в кровь», удивительно стойко «держал удар».

После службы на флоте Юрий поступил в МГИМО, окончил его международно-правовой факультет, кропотливо занимался научной работой.

Но пришли перемены… Человек, для которого общественное, социальное никогда не было абстракцией, он с восторгом встретил перестройку, шагал на демонстрациях демократов первой волны, шел рука об руку с академиком Сахаровым, на выборах был доверенным лицом Евгения Евтушенко, участвовал в подготовке правовых реформ, которые легли в основу новой политической системы России. Искренне отдавая все силы этому новому делу, Юра ничего не ожидал и не пытался получить для себя лично, категорически отказывался от должностей, компенсаций, льгот, считая это постыдным. Юрий вообще всегда резко и решительно отвергал помощь: справлюсь, мол, сам… да и в других делах был жёсток, подчеркнуто несентиментален. Он становился беззащитно мягким лишь тогда, когда говорил о своей семье, своих детях, которых трогательно любил, которыми жил, которыми гордился…

В последние годы Юрий занимался юридической практикой, былнезависимым консультантом ОАО «Группа Альянс», вел сложные корпоративные проекты. Он работал в газете «Новые Известия» юридическим консультантом и не один год отстаивал интересы редакции в многочисленных судебных процессах. Даже в этих долгих и сложных процессах он продолжал бороться за свои демократические идеалы, которым оставался верным всю жизнь. Боролся за равенство всех перед законом, за ответственность и справедливость. Ему было очень непросто, потому что чиновники различных рангов, и, прежде всего, московские, постоянно заваливали редакцию исками после наиболее громких критических публикаций, и Юрий был вынужден в судах доказывать, что общество имеет право на объективную информацию, а пресса – право на голос. Но суды были московскими, стоящими не на страже закона, а на страже чиновника, и Юрию, словно Дон Кихоту, приходилось раз за разом ломать копья своих убедительных аргументов о бетонную стену басманного правосудия.

В своей бесконечной тяге к справедливости он был бескомпромиссным не только с чиновничьей и угодливой судейской ратью, но и с коллегами по редакции, не уставая требовать уважения к каждой букве закона. Он составлял для молодых журналистов специальные памятки, рассылал по редакционной почте специальные письма, в которых разъяснял основные требования Закона о печати, и настаивал на строжайшем его соблюдении. Он не уставал напоминать, что перед законом все равны. И журналист, и обыватель. И чиновник самого высшего ранга. Юрий считал так искренне, потому что всю жизнь обладал обостренным чувством справедливости. И искренне переживал оттого, что в нашей стране, в нашей жизни этой справедливости становится все меньше. Он очень хотел, чтобы его дети росли свободными и счастливыми в свободной и счастливой стране, чтобы гордились своей страной, гордились своим отцом и никогда не считали его донкихотом, ломающим бессмысленные копья о бессмысленную бетонную стену.

Его сердце не выдержало. Кто-то, наверное, скажет, что это от зноя и удушливой гари жаркого лета 2010-го. Лишь друзья и коллеги промолчат, потому что знают: его сердце устало от жизни. От нашей жизни с бесконечной борьбой за справедливость, которой все нет и нет.

Мы выражаем глубокое сочувствие семье и близким Юрия Игоревича.

Мы выражаем сердечную поддержку его детям, которым есть на кого равняться, и есть кем гордиться – их отец был редким и очень достойным человеком.

Мы будем помнить его таким. Помнить всегда.

Друзья и коллеги