«Это из-за денег»

По версии следствия, Мартиросян приходил домой к клиенткам, у которых, как он знал, были крупные суммы денег, для проведения «магических» ритуалов. Наибольшей популярностью пользовался «обряд» по обогащению, для которого была необходима вся имевшаяся у жертв наличность. Так, погибшая Наталья Трапезникова (21-летняя модель из Нижнего Новгорода) забрала из дома деньги на покупку автомобиля. Потерпевшие по второму эпизоду, 38-летняя женщина и ее 21-летняя дочь, приехали в Москву из Краснодара и отдали Мартиросяну деньги, отложенные на покупку квартиры. Мартиросян подсыпал героин в напитки жертвам, затем посредством инъекции вводил им смертельную дозу наркотика и грабил квартиры. Таким образом мужчина похитил более 6,5 млн. рублей и ювелирные украшения. Дело рассматривается судом присяжных.

На прошлом заседании адвокат подсудимого Сергей Суханов назвал обвинения «надуманными» и основанными на догадках. По версии защиты, женщины сами употребляли наркотики и скончались от передозировки. Сам подсудимый заявил, что все потерпевшие покончили с собой.

Вчера же суд допросил жителя Краснодара Бориса Огаркова – бывшего мужа и отца погибших 38-летней Натальи и 21-летней Марии Огарковой. Мужчина сразу же отверг версию о смерти женщин от передозировки, заявив, что его экс-супруга – мастер спорта по художественной гимнастике, а дочь – мастер спорта по синхронному плаванию. «Здоровье у обеих отменное. Никогда не видел, чтобы они курили или пили. Сам этого не приветствую. Мы ведем здоровый образ жизни», – сказал свидетель.

В 2011 году Мария, а следом и Наталья переехали в Москву. Девушка работала в модельном агентстве, заочно училась, планировала купить квартиру. «У Маши было около четырех миллионов рублей. Деньги она хранила дома. Я был в командировке на Дальнем Востоке. 16 января 2012 посылал Маше эсэмэски, она не отвечала. Потом сын Богдан позвонил, сказал, что у Маши и мамы выключены телефоны, они не выходят на связь». Огарков через сына связался с подругой дочери Инной и попросил съездить на квартиру. «Квартиру не вскрывали до приезда хозяйки (20-го числа). Мне позвонил сотрудник полиции и сказал, что они мертвы: наркотики, передозировка. Бред чистой воды, их убили из-за денег. Машу я много раз предупреждал, чтобы про деньги не говорила никому. Я сразу вылетел в Москву». Мужчина заявил, что из съемной квартиры, где нашли тела, помимо денег пропали три дорогих украшения дочери на сумму более 20 тысяч евро. Кроме того, пропала и любимая собачка-шпиц его дочери: «Я знаю, что шпица нашли у родственников обвиняемого». С Мартиросяном Огарков знаком не был, однако видел его фото у дочери.

Мать погибшей Натальи Огарковой Татьяна Топлехова еле справлялась с собой. «Мои девочки спортивные были, не могла быть передозировка. Наташа вела активный образ жизни, семь лет работала инструктором по фитнесу в Краснодаре», – дрожащим голосом говорила женщина. Она повторила рассказ зятя. Женщина рассказала, что в Москве ее внучка встречалась с молодым человеком, неким Дмитрием. «Однако Гоша (Мартиросян. – «НИ») был против. Гошу я лично не знала, думала, друг ее».

Следующей должна была дать показания подруга Марии Инна Стрельникова. Девушка рыдала в коридоре. Суд объявил десятиминутный перерыв, чтобы девушка успела успокоиться. «Вы не представляете, что я пережила. Я восемь месяцев находилась в глубокой депрессии. Несколько дней назад мне снилась Наташа. Я боюсь туда заходить. Я туда не пойду, и все», – плакала Стрельникова, почему-то уверенная в том, что Мартиросяна выпустят.

Затем Стрельникова все же показала суду, что заподозрила неладное после разговора с Богданом – сыном Натальи, который жил в Краснодаре и «всегда знал, где и с кем мать и сестра». Тот написал ей, что два дня не может дозвониться до них. «Маникюрша Яна, которую я советовала Маше, знала, где та жила. Мы вместе поехали на квартиру. Дверь была закрыта, но свет горел. В этот же день я написала заявление, что пропали люди».