Posted 2 декабря 2004,, 21:00

Published 2 декабря 2004,, 21:00

Modified 8 марта, 09:40

Updated 8 марта, 09:40

Московский лед

Московский лед

2 декабря 2004, 21:00
На прием к врачам выстраиваются длинные очереди. Переломы, ушибы, вывихи. Медики едва справляются с потоком пациентов, которые поступают к ним с обледеневших московских улиц. В прокуратуры ежедневно направляются списки жертв гололеда. Но ни прокурорские угрозы, ни проклятья людей не могут заставить коммунальщиков лучше

Вот и сходила в аптеку за лекарствами. Трех метров от дома не успела отойти, как поскользнулась и упала, – вздыхает скрюченная бабушка. Простенькое коричневое пальто накинуто на плечи. Надеть его полностью мешает загипсованная рука.

«Как же я теперь до дома по такой погоде дойду, – плачется старушка. – Сейчас только отойдешь, опять шлепнешься. Никакой управы на этих дворников нет. Совсем не хотят работать!»

А в кабинете врача очередная история.

«Шел по улице, упал…»

«А ведь еще только середина дня», – дежурная медсестра травмопункта поликлиники № 20, расположенной в Горловом тупике, показывает мне журнал учета пациентов. На клетчатом листе ручкой записано порядка пятидесяти фамилий. Напротив каждой второй стоит латинская буква W.

«Мы так помечаем тех, кто на улице травму получил, – объясняет женщина. – Потом составляем список и отправляем в прокуратуру».

Утренние и вечерние часы зимой у столичных травматологов самые горячие. «Утром все спешат на работу, – говорит медсестра. Падают. Но больше всего пациентов с переломами, полученными на улице, поступает к нам после четырех вечера. Когда начинает темнеть. В основном это пожилые женщины. Хотя в гололедицу уже и не разберешь, кого больше, старых или молодых».

Я смотрю на фамилии, отмеченные пресловутой W, здесь же записаны годы рождения. Пожилых немного.

«А у вас что случилось? – спрашивает женщина и тут же закрывает журнал. – Ой, так вы из газеты. А я разболталась. Вам надо с начальницей разговаривать».

Но заведующая травмопунктом Наталья Пантелеева непреклонна. «Месяц назад пришло предписание: общение с прессой только через департамент здравоохранения! А у меня сейчас прием. Вы же видите, какой наплыв пациентов!»

Пациенты сидят на стульчиках в коридоре. Стены выложены розовым кафелем. На двери врачебного кабинета объявление: «Граждане с ожогами и укусами животных принимаются вне очереди».

Впрочем, обожженных и покусанных здесь нет. Зато полно упавших.

«Вот она, трещина», – Светлана Куликова смотрит на рентгеновский снимок. Рядом сидит с ней ее сестра – миловидная женщина лет тридцати пяти. В глазах слезы. Кисть левой руки опухла и посинела.

Половина «клиентов» травмопунктов стали жертвами гололеда.

«Мы на Полтавской улице упали, прямо возле нашего дома, – рассказывает Светлана. – Собрались на работу, а попали в травмопункт. Двух шагов до нашей машины не дошли».

«А ведь теперь можно в суд подавать на коммунальщиков или в прокуратуру обратиться», – говорю я сестрам.

«Я слышала, что сейчас прокуратура такие дела рассматривает автоматически, – говорит Светлана. – Но не думаю, что из этого что-то может выйти. А самостоятельно бегать по судам – только лишняя головная боль. Вот если бы у нас сильная травма была. Перелом ноги или, скажем, на работе отказались бы оплачивать больничный лист. Но пока мы ни с кем судиться не собираемся!»

Зато пенсионерка, сидевшая рядом, оживилась: «Сынок, растолкуй, как денег отсудить!»

Между тем травмопункт продолжал заполняться людьми. Дежурная медсестра поглядывала на них и вздыхала:

«Эх, быстрей бы эта зима кончилась. Да ведь только начало. Ну, ничего, нам только до восьми вечера дотянуть! А там эстафету 59-я больница примет. У них ночной травмопункт. Впрочем, завтра нам снова в бой».

МНЕНИЕ ПРОКУРОРА

– Сейчас мы запрашиваем все лечебные учреждения города о случаях травматизма на улицах. Но это процесс не быстрый, – объяснил «НИ» прокурор одной из столичных межрайонных прокуратур. – Если же человек получил на улице серьезную травму, допустим, сломал ногу, то медики самостоятельно опрашивают пострадавшего об обстоятельствах происшедшего. А потом отсылают телефонограмму об этом случае в территориальный отдел внутренних дел. Мы же следим за тем, какое решение было принято милиционерами по этому факту и на чем оно основано. Правомерно милиционеры отказали в возбуждении уголовного дела или нет. Так что ни один из таких случаев из поля нашего зрения не уходит!»

"