Posted 30 апреля 2004,, 20:00

Published 30 апреля 2004,, 20:00

Modified 8 марта, 09:47

Updated 8 марта, 09:47

Самая странная пьеса

Самая странная пьеса

30 апреля 2004, 20:00
Апрель в культурной столице был ознаменован грандиозным событием – фестивалем русских театров стран СНГ и Балтии. «Встречи в России» – так называется мероприятие, устраиваемое Балтийским международным фестивальным центром, – проходят уже в шестой раз.

В течение недели Петербург жил этим уникальным явлением. Благодаря театру–фестивалю Балтийский Дом Россия открывает режиссеров и актеров по другую сторону границ и узнает, что русский театр есть не только в Москве и Петербурге, но и в Ташкенте, Риге, Минске, Киеве, Душанбе, Ереване, Берлине. Столичные амбиции раз в год теснят блестящие новации и независимые суждения провинциалов. Именно этот фестиваль развеял миф о театральной элитарности столиц. Бывает странно видеть в спектаклях других городов и стран великолепных актеров и режиссеров новой формации. Так, благодаря Балтийскому Дому мы узнали парадоксального Гришковца, который сам себе режиссер, драматург, актер и театр.

Мы, петербуржцы, привыкли видеть своих мэтров, таких, как Кирилл Лавров, Алиса Фрейндлих или Олег Басилашвили, у себя дома и удивляемся, что Минский национальный академический драматический театр имени Горького играет того же Герхарда Гауптмана «Перед заходом солнца» с великим артистом Ростиславом Янковским в роли Маттиаса Клаузена. Мы узнаем о существовании интереснейших национальных драматургов и режиссеров из спектаклей, скажем, Закарпатского русского театра из Мукачева, который показал на сцене Балтийского Дома настоящий китч «Дура, это любовь».

Можно, конечно, скептически отнестись к традиционным названиям фестивальной афиши, где русская и западная классика представлена отнюдь не новыми названиями, – рижская «Чайка» или ереванский спектакль «Горе от ума». Но Чацкий с армянским акцентом оказался очень ярким и энергетически заведенным на успех! А «Чайка» в постановке Петера Штайна произвела невнятное впечатление.

Конечно, русским театрам ближнего и дальнего зарубежья приходится очень нелегко – русский язык не везде теперь в почете. Тем более ценна эта фестивальная идея, когда-то счастливо пришедшая в голову неугомонному Сергею Шубу – человеку-фестивалю. Благодаря его «атомной» энергии мы получаем те заряды истинного, искреннего искусства, без которых театр бы давно исчез!

Главным событием русских встреч стала все-таки штайновская «Чайка». Ради этого спектакля в Петербург приезжали не только москвичи, Юлия Рутберг, например, но и немцы, эстонцы, поляки. В холле Балтийского Дома в тот вечер чаще звучала иностранная речь, чем отечественная.

Каждый настоящий театрал за свою жизнь может и должен увидеть не одну «Чайку». Нет в России, да и в мире сколько-нибудь серьезного театра, который хоть раз не поставил эту пьесу. И не было, пожалуй, спектакля, который хоть однажды не проваливался. Таков, видимо, менталитет этой самой странной чеховской пьесы, жизнь которой тоже началась с оглушительного провала. Каких только «Чаек» мы не видели! И абсолютно абсурдистских, в которых персонажи, сбежавшие из психушки, укрываются на некой вилле. Были «Чайки», поставленные ради костюмов, сотворенных Ивом Сен-Лораном. Для Майи Плисецкой – Аркадиной Родион Щедрин сочинил балет с платьями от Пьера Кардена. Видели и мелких «Чаек», и крупных, добротно прочитанных до последней чеховской буквы, или, наоборот, перевернутых с ног на голову, где герои связаны противоестественными отношениями полов. «Чайки» садомазохистов и модернистов, реалистов и подвижников, блестящие и унылые – словом, весь спектр человеческих страстей может уместиться в каноническую уже теперь жизнь чеховских людей.

В «Чайке» Петера Штайна есть всего понемногу от всего перечисленного и нет ничего из этого. Это «вещь в себе». Следуя требованиям века, Штайн решил сотворить виртуальную жизнь, как настоящую, а ту, что происходит на сцене, – спроецировать на большой экран – компьютерный монитор. Этот монитор притягивает к себе внимание и отвлекает от мелкой и ничтожной жизни людишек, где жестокая и экзальтированная мать терпеть не может сына, ревнует своего молодого любовника к подруге сына, а любовник-писатель так ничего и не смог – ни написать, ни поддаться увлечению. Виртуальное пространство Штайн решил блестяще, и если не вникать в суету, происходящую с героями, то полное впечатление того, что мы смотрим фильм на DVD, и порой очень хотелось включить перемотку в первом акте, чтобы ускорить действие. Может быть, режиссер и добивался такого эффекта? Надо отдать должное Штайну в том, что его актеры – Рижского театра русской драмы – блестяще произносят текст Чехова, что довольно большая редкость в Прибалтике.

«Чайка» Штайна неоднозначна и противоречива. Об этом свидетельствует реакция актеров, театроведов, режиссеров и зрителей, которых удалось спросить о спектакле.

Профессор, знаменитый петербургский театровед Лев ГИТЕЛЬМАН: «Я видел и другие спектакли Штайна, и мне показалось, что он повторяет себя. Хочется чего-нибудь нового».

Актер БДТ, з.а. России Андрей ШАРКОВ: «Мне очень стыдно, но почти заснул. Это очень скучное зрелище».

Режиссер БДТ Николай ПИНИГИН: «Очень интересное техническое решение – виртуальная действительность, но использует Штайн эту находку с монитором во всю сцену неактивно. А это просится».

Театровед Галина КОВАЛЕНКО: «Мы ведь видим у Штайна каждый раз одно и тоже – внимательное прочтение пьесы, но без энергии. Вялое и мучительное зрелище, лично мне не понравилось... »

Драматург и поэт Вячеслав ВЕРБИН: «Постыдились бы те, кому скучны Чехов и Штайн. Тогда нужно наслаждаться канканом или идти в трактир... »

"