МИХАИЛ ФЕДОТОВ

Почти сто лет назад, в такую же первую неделю марта 1907 года, на трибуну только что избранной второй Государственной думы впервые поднялся российский премьер-министр Петр Столыпин. Он пришел сюда, чтобы «с возможной полнотой и ясностью представить созванному волею Монарха законодательному собранию общую картину законодательных предположений». И представил. Он говорил о подготовленных правительством законопроектах, касавшихся веротерпимости и неприкосновенности личности, местного самоуправления и судебной реформы, уголовной и гражданской ответственности чиновников, «внесения в область земельных правоотношений надлежащей гласности, определенности и твердости» и т.д.

Не прошло и ста лет, как мы снова очутились на той же стороне исторической спирали. Те же проблемы и тот же идущий от главы государства посыл о необходимости реформ и о преодолении страха перед их болезненными последствиями. И если не обращать внимания на такие мелкие исторические детали, как наименование должностей, то уже и не разберешь, тогда или сейчас было сказано, что «преобразованное по воле Монарха отечество наше должно превратиться в государство правовое», где «свободы и права граждан – это высшая ценность, которая и определяет смысл и содержание государственной работы». И тогда, и сейчас декларировалась решимость «довести до конца и программу наших политических преобразований», закрепить ее законами, а иначе «жизнь будет постоянно порождать столкновения между новыми основаниями общественности и государственности, получившими одобрение Монарха, и старыми установлениями и законами, а также произвольным пониманием новых начал со стороны частных и должностных лиц».

Конечно, нынешняя – четвертая – Дума куда более послушна монаршей воле, чем вторая, раздираемая противоречиями между либералами, которым хотелось большего, и националистами, которым и так уже было чересчур. Напротив, грызловская Дума преисполнена спокойствия и величия. Она ясно осознает поставленные перед ней задачи и готова соответствовать. Вот почему Петр Аркадьевич при всем желании не смог бы предоставить в распоряжение нынешней Думы труд, добрую волю и накопленный опыт своих министров. Наоборот, она сама в полном распоряжении, и с ней у правительства не будет проблем.

Столь же самостоятельны и другие властные структуры. Получается, что при всем формальном разделении властей мы сегодня имеем вполне законченную единую властную вертикаль, на которую, как на шампур, нанизаны законодательные, исполнительные и судебные органы. При такой конструкции власти премьер должен стать общероссийским управдомом, главным достоинством которого является исполнительность. Приказано удвоить – удваивает, приказано молчать – молчит. И при всем том еще управляет многомиллионным домом, где все время то течет, то рушится.

Не знаю, на кого рисует шаржи наш современный Штирлиц, но предложил бы при выборе управдома исходить из того, какие проблемы в хозяйстве возникают чаще всех прочих. Такой подход сразу показывает предпочтительность генерала от МЧС перед генералом от МВД, а того в свою очередь – перед генералом от Минобороны и т.д. Одно ясно: кандидатуры, подобные незабвенному Петру Аркадьевичу, не рассматриваются. И очень правильно: если вам нужно покрасить забор, не обязательно приглашать Микеланджело.