Экономист и политик Михаил Делягин

– Михаил Геннадьевич, какие события уходящего года вы оцениваете со знаком плюс, а какие – со знаком минус?

– Со знаком минус событий было много – это почти все принятые Госдумой законы. Приведу лишь два, на мой взгляд, самых ярких примера. Вину за Катынь признали, но не попросили у поляков покаяться за судьбу пленных красноармейцев в двадцатые годы. Второй пример: создание Северо-Кавказского федерального округа. В рамках Южного округа северокавказские республики «размывались» тремя русскими регионами и Калмыкией. В новом образовании одного Ставрополья стало, на мой взгляд, недостаточно – положение перестало уравновешиваться. Ускоренным образом стали формироваться собственное северокавказское управление, система правосудия, силовые структуры. И как следствие этих перемен – резкий взлет преступности.

– А со знаком плюс?

– После декабрьских событий на Манежной площади стало понятно, что право этнических банд безнаказанно убивать, возможно, будет ограничено. А второй плюс – движение волонтеров во время летних пожаров.

– Чего вы ждете от наступающего года?

– Лично я жду, что у нас изменятся правила политической игры. Понимаю, что изменения не станут кардинальными, поскольку они будут вынужденными и, возможно, даже повернутся какой-то смешной стороной. Могут быть, например, официально зарегистрированы Минюстом организации футбольных фанатов. Или что-то еще в этом роде. Не важно. Но в существенной части эти правила должны измениться, поскольку люди напуганы ситуацией в стране. И изменения должны быть направлены в сторону смягчения. В экономике будет то же самое. Подсчитано, что для поддержания социально-политической стабильности рост экономики должен быть 5,5% в год. Но этого не будет в России больше никогда. То есть мы будем сползать вниз. Это плохая новость, это будет скверно, потому что это будет означать одичание общества.

– Может быть, для тех, кто ждет изменений, о которых вы говорите, это как раз хорошая новость, если исходить из принципа «чем хуже, тем лучше»?

– Это в корне неправильная позиция. Конечно, если у вас домик в Париже есть и вам там не скучно, то тогда можно так рассуждать. Но у меня ощущение, что огромная часть людей в государстве действует именно из принципа «чем хуже, тем лучше». Им нужно обрушить этот «сарай», чтобы скрыть следы своих деяний. Во время монетизации льгот эти люди были готовы устроить полноценный системный кризис, чтобы отпихнуть соседа от кормушки. Так было в 2004 году. С тех пор прошло шесть лет непрерывной деградации общества...

– То есть вы хотите сказать, что угроза системного кризиса с тех пор не уменьшилась? Когда он может грянуть?

– Когда он начнется, я не знаю. Если сильно повезет, то может быть, в 2015 году или даже раньше. Но при уровне коррупции в нашей стране он неизбежен.

– А в чем он проявится?

– Системный кризис – это утрата государством управляемости важнейшими сферами общественной жизни. Я не хочу никого пугать, но это может закончиться полным развалом всего. Проявления могут быть разные. Вспомните нашу историю, например дворцовый переворот, когда люди из свиты пришли к императору, зашибли его табакеркой и сказали, что так и было. Существенно то, что в России работают четыре фактора, определяющие степень риска системного кризиса. Они не прогнозируемы, они принципиально не поддаются количественной оценке, они неисчислимы. Первый фактор – цена на нефть. Никто два года подряд правильно ее не спрогнозировал, и мне, как экономисту, за это не стыдно. Второе – износ советской технологической инфраструктуры. Это нельзя спрогнозировать, потому что целое поколение специалистов просто вымерло. В стране нет достоверной статистики. Но самое главное то, что технологическая инфраструктура разрушается за счет воровства на ремонте, ущерб от которого никак нельзя подсчитать. Третий фактор – обострение «дружбы народов». В декабре Москва поняла, насколько это серьезно. Столица имеет огромный подвальный этаж управления, но людей, которые что-то в нем понимают, можно пересчитать по пальцам. И наконец, четвертый фактор – степень любви между Медведевым и Путиным. Формально их горизонт – это 2012 год, но на самом деле это лето 2011 года, потому что дальше тянуть с принятием решения, кто идет на президентские выборы, будет уже невозможно.

– Все-таки хотелось бы чего-то светлого в новом году…

– Светлое будет непременно – будет лето, жара. Следующий год будет спокойным, это будет год спокойного солнца. Конечно, возможно периодическое возникновение каких-то проблем, обострений. Но в целом в стране будет тихо и спокойно.