Михаил Федотов

Как прошептал мне недавно на ухо один остроумный замминистра, «из всех искусств для нас важнейшим является недвижимость». И лукаво подмигнул. Теперь я каждый раз вспоминаю его многоопытный прищуренный глаз и эту новорусскую поговорку, когда слышу об очередных схватках за квадратные метры и гектары. Привлекательные домостроения захватывают то не весть кто в камуфляже, то чисто конкретные силовые структуры, крышующие столь же чистых и конкретных олигархиков местного значения. Бандитам в шестисотых «мерседесах» достаются многоэтажные здания и роскошные особняки, бандитам в вазовских «шестерках» – квартиры, что тоже, согласитесь, немало.

Новым словом в науке прикарманивания чужой недвижимости стало массовое побоище в Гранатном переулке Москвы, когда конфликтующие стороны сошлись стенка на стенку в непосредственном соседстве с 83-м отделом милиции. При этом штурмующие использовали как булыжники, так и бейсбольные биты, что, с одной стороны, выдавало их знакомство с арсеналом пролетариата, а с другой – тлетворное влияние сугубо американского вида спорта. Может быть, именно последнее обстоятельство помешало милиционерам сразу пресечь потасовку: а вдруг иностранцы? Уверен, что наши стражи порядка вмиг набили бы буянов в кутузку, если бы увидели у них в руках родные городошные биты «длиной не более метра, произвольного веса и диаметра». Но где ж теперь найдешь городошный инвентарь!

Впрочем, совсем не обязательно захватывать здания с помощью силы мускулов или мускулистых силовиков. В некоторых случаях куда эффективнее короткое письмо (вторую страницу начальство уже не читает) на бланке. И здесь все зависит не от того, какие аргументы приводятся в письме, а от того, что за «птичка» или иная эмблема вверху и что за подпись внизу. Например, в письме за номером 931 от 4 марта сего года о «передаче в собственность Московской Патриархии дома 7, строения 1 и дома 9 в Чистом переулке» аргументов всего два: во-первых, «значительно увеличилась численность церковнослужащих Московской Патриархии, и площади зданий в Чистом переулке (здесь находится одна из резиденций Патриарха. – Прим. автора) не соответствуют даже самым необходимым нуждам нового времени», а во-вторых, «предоставление Московской Патриархии дополнительных зданий в Чистом переулке в виде компенсации за множество уничтоженных во время гонений церковных строений было бы актом восстановления исторической справедливости».

Хорошенькая историческая справедливость – выгнать детскую музыкальную школу имени С.И. Танеева из того самого места, где жил «одноименный» композитор и где устраивал свои знаменитые музыкальные классы. Получается, зря школа и поддерживающие ее выдающиеся деятели российской культуры бились столько лет, чтобы отстоять родовой дом от всевозможных захватчиков и создать здесь Танеевский мемориально-образовательный центр. И столичное правительство зря согласовывало со школой все необходимые документы и даже выделяло финансовые средства на проектные решения. Теперь, когда начался завершающий этап реконструкции и реставрации танеевского дома, кстати, никогда прежде не принадлежавшего к числу церковных строений, в самый раз появиться новым хозяевам. И уже быстро-быстро завертелись в обратную сторону шестеренки столичной бюрократии, перемалывая историю русской музыкальной культуры в квадратные метры.

Самое пикантное в этой истории вовсе не то, что в письме фамилия композитора написана «Талеев» (опечатки случаются и в нашей газете), и даже не просьба «дать указание о подборе ей (школе. – Прим. автора) равноценного помещения в центральной части города». Самое пикантное то, что целый месяц разделяет даты регистрации письма в канцеляриях отправителя и получателя. Где гуляло оно все это время: ведь почте такие послания не доверяют? Может быть, неведомый, но хозяйственный составитель письма терзался сомнениями в вопросе об исторической справедливости? Или причина куда проще: составитель просто никак не мог встретиться с мэром, чтобы лично передать ему подписанное у Патриарха письмо?

Остается надеяться, что в Чистом переулке обойдется без грязи, как в Гранатном обошлось все-таки без боевых гранат.

Автор – министр печати РФ в 1992–1993 гг., секретарь Союза журналистов России.