Правозащитница Светлана Ганнушкина

– Светлана Алексеевна, я заметила, что еще до начала встречи вы передали Дмитрию Медведеву какой-то плакат. Что на нем было изображено?

– Да, я передала президенту плакат, на котором изображена расстрелянная в Чечне наша коллега Наташа Эстемирова. И сказала несколько слов о том, что за время, прошедшее между нашими двумя встречами, погибло много правозащитников. Эту тему мы хотели обсудить отдельно. Президент сказал: «Поговорим об этом попозже». Но попозже не получилось. Наши коллеги затянули свои выступления, и у Дмитрия Медведева время уже закончилось. Тем не менее им было положительно воспринято предложение от разных членов совета (в первую очередь от Эллы Памфиловой) провести специальное заседание по Северному Кавказу и пригласить на него людей, которые там работали и продолжают работать.

– Какие еще вопросы обсуждались на закрытой от журналистов части встречи?

– Основные вопросы, которые мы обсудили, связаны с положением некоммерческих организаций. Мы говорили о том, как идет работа в группе по выработке нового законодательства об НКО. Поднималась проблема коррупции. Здесь выступили Елена Панфилова и Кирилл Кабанов. Обсуждали также тему гражданского контроля. Очень убедительно говорил Дмитрий Орешкин. Он дал подробную статистику по выборам, которая показывает, что выборы, в частности в Москве, были сфальсифицированы. Но не могу сказать, что президент на это прореагировал как на доказательство. Он сказал, что будет реагировать только после того, как суды примут соответствующее решение. Но с учетом того, что до этого говорила Мара Полякова о зависимости судей, это немножко разочаровывающая реакция. Также разочаровала реакция главы государства и на предложение расширить состав суда присяжных. Эта тема тоже не была услышана. Кроме того, многие члены нашего совета не успели выступить, в том числе Тамара Морщакова. Ей вообще просто грех не давать слова.

– А вам самой удалось выступить?

– Для меня, к сожалению, тоже не хватило времени. Но я удовлетворена результатами предыдущей встречи с президентом. Ее результатом стало создание комиссии по миграционной политике, куда, не без сопротивления, была допущена и я, а также Лидия Графова. И я должна признаться, что работа в этой комиссии приносит мне по-настоящему большое удовлетворение. А в этот раз я хотела рассказать о том, чего не может сделать эта комиссия. Про двустороннее соглашение между Россией и Узбекистаном, которое фактически превращает для граждан Узбекистана территорию России в ловушку. Они не могут выехать в третьи страны через территорию РФ без разрешения на то своего государства. А это является нарушением и нашей Конституции, и прав человека, и 4-го протокола Европейской конвенции. Да, эту конвенцию Узбекистан не подписывал, но мы-то ее подписали… Изменить сложившуюся ситуацию может только наш президент. Об этом я и хотела сказать Дмитрию Медведеву, но, увы, не успела.

– А что сказал президент, подводя итоги встречи, будет от нее какая-то практическая польза?

– В конце встречи президент сказал, что ему было с нами интересно общаться и он будет, как и прежде, регулярно встречаться с нами. Он обещал внимательно рассмотреть все предложения. И, насколько я понимаю, сделает он это непременно.