Губернатор Михаил Прусак

– Кому конкретно адресовано ваше обращение и чем оно вызвано?

– Обращение, поверьте, появилось не потому, что несколько человек этого захотели. Посмотрите, что сейчас творится. Что, например, показала монетизация льгот? Выяснилось, что законы принимаются без реального понимания того, что происходит. Вот, казалось бы, надо памятник поставить разработчикам закона за то, что денег дали больше, медикаментов больше. А в результате люди вышли на улицы. О чем это говорит? Надо набраться мужества, признать ошибки и исправить ситуацию. А люди разве не понимают, что происходит? Все эти вопросы обсуждаются на кухнях. Сейчас кухонные разговоры, по крайней мере часть из них, надо вести в рамках государственной политики.

– Но почему обращение к партии, по логике, документ для внутреннего пользования, вы сделали достоянием общественности?

– Мне показалось, что не существует сейчас у нас никакой демократии в партии. Я был на пятом съезде «Единой России», и не услышал там вообще ни слова самокритики, одни только восхваления. Партийные конференции КПСС и те так, по-моему, не проходили. Все хвалятся: мы победили «Яблоко», победили СПС. По поводу же истории с монетизацией Любовь Слиска и Олег Морозов заявили, что, мол, теперь «мы не будем принимать законопроекты, пока их не изучим и не обсудим». Но почему же вести подобные обсуждения только внутри партии? Почему бы не привлечь внимание общественности? Пусть люди теперь знают, что и у нас есть альтернативные мнения по некоторым вопросам. Почему я, наблюдая за чем-то, что мне не мило, не могу высказаться?

– Вы недавно, кстати, выступили с критикой системы назначения губернаторов. Но после смягчили свою позицию. Вы изменили свое мнение или те громкие заявления были пиаром, нацеленным на либеральную аудиторию?

– Я никогда нигде не отказывался от своих взглядов. Но сегодня, когда мы написали это обращение, просто надо как-то всем консолидировать позицию. Я продолжаю говорить то, что и говорил, – что у правительства, например, нет никакой среднесрочной программы, что у нас нет налогового кодекса. Просто сейчас я говорю это в более мягкой форме.