«Это ограниченная милость»

Впервые разговор о «широкой амнистии» к 20-летию российской Конституции зашел на встрече президента Владимира Путина с членами Совета по правам человека 4 сентября. Тогда глава государства поставил правозащитникам срок: передать готовый проект амнистии в Главное правовое управление администрации президента к 15 октября. Уложиться в срок удалось – день в день кремлевским юристам были переданы и концепция амнистии, и постатейный проект. Утечек в прессу при этом не было практически никаких, из-за чего до последнего дня ходила масса слухов и домыслов, особенно касающихся того, попадут ли под амнистию фигуранты резонансных дел – участницы группы Pussy Riot, команда судна Arctic Sunrise, судимые по «болотному делу», коснется ли она Михаила Ходорковского, Платона Лебедева, Евгении Васильевой, Алексея Навального, Петра Офицерова. Припоминалось, что под летнюю «экономическую» амнистию этого года подпали всего 464 человека, из которых на свободу на сегодняшний день вышли только 50. Вспоминались и прошлые амнистии, коих в России с 1991 года было проведено 16. Последняя масштабная из них – в 2000 году – освободила 200 тыс. человек.

Однако эксперты «конституционной» амнистией 2013 года остались недовольны. Судья Конституционного суда в отставке Тамара Морщакова, работавшая над проектом Конституции и проектом текущей амнистии, в разговоре с «НИ» назвала ее «ограниченной милостью», пояснив, что затронет она только «специальных субъектов», под которыми следует понимать беременных женщин, матерей малолетних детей, инвалидов, несовершеннолетних граждан, «чернобыльцев», а также часть осужденных по статьям УК 212 «Массовые беспорядки», 213 «Хулиганство» и 264 «Нарушение правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств».

«По тому проекту, что был представлен в Думе, на свободу выйдут 1300 человек, – сообщила «НИ» Тамара Морщакова. – Таким образом, получается, что примерно 700 тысяч заключенных, которые могли бы быть амнистированы, останутся в местах лишения свободы». Кроме того, проект амнистии, по словам г-жи Морщаковой, содержит «безобразные положения», противоречащие общепринятым правовым основам и принципам. «Например, там указано, что если в прежней жизни – без уточнения, какой конкретно подразумевается срок, один год или 15 лет назад – человек совершил что-то не подпадающее под эту амнистию, на свободу сейчас он не выйдет, – пояснила Тамара Морщакова. – Это абсолютно неверный, противоправный подход, который, между прочим, может быть обжалован».

Наша собеседница сообщила также, что «президент поручил нам разработать идею освобождения тех, кто не совершил насильственных преступлений, повлекших тяжкие последствия для жизни и здоровья». «И мы следовали этой концепции, – сказала она. – Однако то, что написали мы, и то, что внесено в итоге в Госдуму, – абсолютно разные проекты».

Почему же юристы из администрации президента не только не приняли за основу проект правозащитников, но и вообще никак не отразили их предложения в окончательной версии? Г-жа Морщакова считает, что все дело в том, что правозащитники и юристы из ГПУ изначально по-разному понимают цели амнистии. «Для них это бантик к празднику Дня Конституции, – говорит юрист. – Мы же, в свою очередь, хотели решить с помощью этой амнистии важные задачи, связанные с назревшим реформированием тюремной системы. Такое реформирование невозможно без уменьшения тюремного населения».

Кстати, глава СПЧ Михаил Федотов согласен с тем, что в окончательном варианте проект амнистии изменился до неузнаваемости. Однако в своих суждениях, высказанных журналистам, он был менее резок. «На президента влияем не только мы, он учитывает пожелания разных людей, в том числе и общественное мнение. Последние опросы социологов говорят о том, что среди населения амнистия непопулярна», – заявил г-н Федотов.

Федеральный омбудсмен Владимир Лукин, в свою очередь, положительно оценил амнистию, но также отметил, что она уже, чем предлагалась проектом Совета по правам человека. Уполномоченный по правам назвал правильным решение «не включать в амнистию людей, которые своими пыточными действиями опозорили государство, будучи представителями государственных органов», и рассказал, что положительные эмоции у него вызывает распространение амнистии на участников массовых беспорядков. «Я с пониманием отношусь к обоснованным опасениям государства, что широкая амнистия может негативно сказаться на криминогенной ситуации, – заявил г-н Лукин. – Но резерв, чтобы сделать амнистию еще шире, все-таки есть». «Но это не последняя амнистия, – успокоил омбудсмен. – Почему не объявить амнистию в связи со 100-летием начала Первой мировой войны, когда погибло огромное количество людей? Давайте выступать за новую амнистию».