Отложенное народовластие

Свидетельств того, что центр принятия решений постепенно сдвигается в зону парламентского большинства, уже достаточно. Губернаторов назначает президент, но кандидатуры предлагаются партийным большинством в местном Заксобрании. И это большинство почти повсеместно у «Единой России». Всенародные прямые выборы мэров во многих городах страны отменены, и руководитель города теперь почти везде выбирается из числа местных депутатов, где главенствует та же «ЕР». С правящей партией крепко связаны и многие министры, которые, как ожидается, будут тащить на себе партийные списки на грядущих парламентских выборах.

Как утверждает юрист движения «За права человека» Евгений Ихлов, несмотря на то что Конституция РФ стабильна с декабря 1993 года, страна уже несколько раз переходила от президентской формы правления к президентско-парламентской. Происходило это, конечно, неофициально. «Когда премьер-министром был сильный самостоятельный политик, имеющий вокруг себя движение политической и бизнес-поддержки (Виктор Черномырдин и Евгений Примаков), тогда у нас была президентско-парламентская республика. Когда премьер был креатурой президента (Егор Гайдар, Сергей Степашин, Сергей Кириенко, Михаил Касьянов), была гиперпрезидентская республика. Когда кабинет возглавил Владимир Путин, реальный центр власти перешел в правительство, президентская республика уступила место даже не президентско-парламентской, а парламентской», – рассказал «НИ» аналитик.

Однако на нынешнюю форму правления можно посмотреть и под другим углом. «У нас не парламентская, а советская форма правления. В нынешней ситуации переход к парламентской форме правления был бы еще большей имитацией демократии, чем та президентская республика, которую мы имеем, – заявил «НИ» генеральный директор Института прав человека Валентин Гефтер.- Ну, как может быть парламентская республика, когда парламент у нас «не место для дискуссий» и не место для серьезной оппозиции и принятия серьезных решений?» Г-н Гефтер уверяет, что такой серьезный поворот во всей структуре власти и организации страны в целом ожидать в ближайшее время не стоит. «Переход от президентской формы к парламентской мне представляется сейчас в России неэффективным и несвоевременным, потому что при нынешнем развитии политической системы, а тем более при такой монополизации партийного представительства, которая произошла в последние десять лет, это все будет только ширма вместо серьезного управления страной», – добавил эксперт.

Евгений Ихлов также усматривает множество препятствий на пути к официальному переходу к парламентской демократии. Но полагает, что когда-нибудь страна неизбежно этот переход совершит, поскольку существующая законодательная база способна обеспечить ее процветание. «Проблема в том, что у нас партия власти – это не партия, победившая на выборах и таким образом получившая власть. Партия власти – это тот отряд номенклатуры, которому доверили быть депутатами, чиновниками, министрами, замминистрами. Одним доверили быть судьями, а другим – прокурорами. В советское время это называлось «единством номенклатуры». Само существование номенклатуры отделяет нас от демократии. Но если партию власти расколоть на несколько конкурирующих отрядов, то ситуацию можно исправить».

Действующие политики между тем сходятся во мнении, что развитие сценария «тихого» конституционного переворота в нынешней ситуации возможно, но пока маловероятно. Депутат Госдумы от «Единой России», председатель комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников сомневается, что в верхах найдутся инициаторы подобных изменений. «Если заглянуть в Конституцию, то мы увидим, что у нас на сегодняшний день президентская форма правления. Можно говорить, кто возглавляет парламент, какой вес имеет правящая партия, но все это только оттого, что она набрала конституционное большинство, следовательно, имеет возможность проводить конституционные законы. Имеет возможность решать какие-то вещи по законодательным актам и по назначениям»,– напомнил г-н Крашенинников.

Парламентарий согласен: можно говорить о больших партийных возможностях, но они, по его словам, достаются лишь победителям. «Да, это и предложение кандидатур по губернаторам, мэрам, премьер-министру. Конечно, возможностей больше, но мы же говорим о том, что они есть у той партии, которая победила. На сегодняшний день это «Единая Россия». Как член этой партии, я надеюсь, что она стала сильнее. Но все-таки у нас президентская форма правления», – подчеркнул депутат. На вопрос, возможен ли официальный переход к парламентской форме правления, г-н Крашенинников ответил, что такую реформу сейчас попросту некому инициировать. «Если порассуждать, то теоретически, с юридической точки зрения все возможно, но реально таких инициаторов нет. Я думаю, что с такими возможностями, которые и так есть на сегодняшний день, это невероятно», – заявил парламентарий.

Тем не менее вопрос о том, насколько возможны в стране реформы, связанные с перемещением центра власти, как говорится, висит в воздухе. Некоторые политологи, в частности, не исключают, что премьер-министра можно успеть сделать первым лицом в государстве. «Теоретически, конечно, этот сценарий возможен, потому что конституционное парламентское большинство в лице «Единой России» находится в руках Владимира Путина. Но я просто не вижу необходимости этого. Зачем?» – заявил «НИ» политолог Дмитрий Орешкин.

Некоторые эксперты полагают, что в Кремле и Белом доме действительно еще не решили для себя главный вопрос. Политолог Андрей Пионтковский считает, что нынешний премьер может остаться на своем посту и после выборов, также он может стать спикером парламента, но функции его не изменятся.