Георгий Сатаров

– Как вы оцениваете выборы? Насколько велика вероятность их фальсификации, в том числе за счет автоматизированной системы «Выборы»?

– Манипулирование выборами – это довольно разветвленная система, включающая в себя и фильтрацию участников, и контроль над финансовыми потоками и средствами массовой информации. Если говорить о каких-то прямых подтасовках, то они обычно ограничиваются теми, что происходят на избирательных участках. А ГАС «Выборы» – это все равно что телефон: если вы врете по телефону, то телефон не виноват. Что касается результатов, то они крайне противоречивы. Например, говорят, что итоги голосования свидетельствуют о широкой поддержке президента среди избирателей. Но тогда чем объяснить крайне низкий, провальный результат других не менее пропрезидентских партий? Это – «Народная партия», блок спикеров. Григорий Явлинский тоже всячески демонстрировал лояльность президенту и потерпел сокрушительное поражение. Поэтому интерпретировать результаты выборов исходя исключительно из ориентации некоего движения на президента не совсем правильно. Крайне показательна фантастически низкая явка – самая низкая за всю историю выборов федерального уровня. Она даже ниже, чем в 1993 году, когда после известных драматических событий недовольство избирателей было весьма высоко. В том же году был зафиксирован до сих пор самый высокий результат голосования «против всех». И этот рекорд тоже побит. Это очень серьезный сигнал, который подают избиратели политической элите, выражая ей недоверие.

– А как вы оцениваете провал либералов?

– Давайте посмотрим на два интересных индивидуальных результата. Демократический Питер выражает недоверие Хакамаде, и она терпит поражение, причем поражение сокрушительное. А в коммунистическом Барнауле безоговорочную победу одерживает демократ Владимир Рыжков: получает 37% и покрывает, как «бык овцу», своих конкурентов-коммунистов, «единороссов» и т.д. Это сопоставление показывает, что демократический электорат существует. Он гораздо больше тех 10–15%, которые обещали демократическим партиям. И этот электорат ждет других политиков. Просто тем, кто в 2000 г., выражаясь фигурально, «заключил сделку с дьяволом», демократические избиратели выразили недоверие. Те «правые» по убеждениям, которые не стали голосовать за СПС, просто считают, что правые не представляют их интересы. Провал не есть результат трехмесячной кампании, это есть результат предшествующих четырех лет. То есть не электорат изменил правым, а скорее правые систематически изменяли своему электорату.

– Если бы СПС и «Яблоко» объединились, это принесло бы другие результаты?

– Объединение отнюдь не гарантирует победы. Нужно было не только формально объединяться, но одновременно менять стратегию, чтобы она отвечала запросам общего электората.

– А как можно оценить кремлевские проекты «Народная партия» и «Родина»?

– «Народный» проект Кремля был ориентирован прежде всего на работу в округах. Но фигура лидера партии оказалась слишком слабой и серой для того, чтобы добиться каких-то ощутимых результатов на федеральном уровне. Что касается «Родины», то нейтральность экономиста Глазьева и харизма г-на Рогозина сделали свое дело.

– Но ведь эти партии – фактически идеологические дублеры, конкурирующие друг с другом.

– Дело в том, что эти партии – порождения разных «башен» Кремля. «Родину» курировали «менеджеры», а «Народную партию» опекали силовики. То есть с одной стороны – Медведев и Козак, с другой – Сечин и Иванов. Получилось, что лидеры блока «Родина» с помощью эффективной работы «менеджеров» смогли предложить избирателю удобоваримый продукт. Но еще не факт, что этот продукт сохранит свои съедобные качества после выборов.

– А может «Родина» стать самостоятельной политической силой?

– Я согласен с тем, что сказал накануне Владимир Познер. Одна из «башен» Кремля реально испугалась результатов, полученных на выборах. Думаю, когда портфели распределят, «Родина» будет испытывать на себе давление со стороны чужой «башни». Сладкой жизни у этого блока не будет.

– Насколько может быть управляемой громадина думского пропрезидентского большинства?

– Думаю, как только начнется политический сезон, предшествующий президентским выборам 2008 года, произойдет раскол внутри бюрократии. Выстроятся новые колонны, готовые идти за новыми лидерами. И соответственно начнет распадаться парламентское большинство. В общем, период деятельности четвертой Думы «новым застоем» уже не назовут. Будет веселее.

– Как вы полагаете, президент доволен результатами голосования?

– Мне трудно себе представить, по какому поводу сейчас потирает руки президент и о чем он думает. Вряд ли перспективы раскола парламентского большинства приходят ему в голову. Я думаю, что Владимир Владимирович доволен и полагает, что четыре года спокойной жизни ему обеспечены. В чем я лично очень сомневаюсь.