Закон открытых дверей

Открытость российской государственной службы (военной и правоохранительной. – Ред.) еще пару месяцев назад декларировалась правительством как неотъемлемая часть административной реформы. Ее апологеты считали, что раз ведомства призваны сосредоточиться на предоставлении услуг населению, значит, их деятельность должна быть максимально прозрачна. Однако закон об информационной открытости вызвал нарекания в аппарате правительства, и он вернул его на доработку. Как выяснили «НИ», в прежнем варианте, предложенном ведомством Германа Грефа, достаточно слабо был прописан деликатный момент открытости ведомств президентского блока, то есть силовиков. Теперь эта прореха ликвидирована. «Для нас приятный сюрприз, что эти ведомства согласились и готовы открыться», – сказал г-н Шаров, имея в виду готовность МЧС, Минобороны и СВР поделиться своими тайнами с обществом. В ближайшее время о своем отношении к закону должны оповестить еще ФСБ, ФСО и МВД. Последнему ведомству, отметил г-н Шаров, решение дается особенно тяжело. В какой степени их действия станут публичными и что вообще является мерилом открытости, сказать трудно. Однако, как обнадежил г-н Шаров, речь идет о публикации на Интернет-сайтах ведомств обязательной информации, к которой относятся нормативно-правовые акты, приказы и решения. Кроме того, штабные лица обязаны будут в установленный срок отвечать на запросы граждан и организаций, в том числе поступившие в электронном виде.

Между тем в проекте документа пока ничего не написано об ответственности силовиков за отказ в предоставлении несекретных сведений. По мнению независимых политологов, это говорит о том, что закон после его одобрения в Белом доме и принятия в парламенте будет носить рекомендательный характер, а не императивный.

По мнению бывшего вице-спикера Совета Федерации (ныне аудитор Счетной палаты. – Ред.) Валерия Горегляда, очевидно, что вопрос открытости силовых органов власти очень щекотлив. «Мне не совсем понятно, какое отношение к принципам внутренней организации работы силовых органов и их открытости имеет МЭРТ, но если его уполномочили этим заниматься, то чиновники должны соблюсти меру. С одной стороны, результаты деятельности правоохранительных структур пора предать огласке, потому что силовики должны обслуживать не политиков, а общество, потому что люди вправе спросить, какая отдача от тех средств и ресурсов, которые идут на оборонный комплекс, разведку, борьбу с терроризмом, подавление преступной деятельности на улицах городов», – заявил он.

С другой стороны, силовая бюрократия, считает г-н Горегляд, не заинтересована в разглашении даже элементарных сведений о своей деятельности, но «должна пойти на внутренний компромисс сама с собой».

Серьезные сомнения в готовности силовых структур идти на откровения с народом высказал «НИ» член СПС Борис Надеждин. Политик уверен, что вопрос открытости или, напротив, замкнутости силовиков зависит от политической воли. «Сначала им нужно разучиться врать, как это делалось с первых дней захвата детей в Беслане, а потом уже выстраивать отношения с населением, – считает г-н Надеждин. – Пока же, с учетом последних событий, для силовых органов страшнее открытости нет ничего».