Посол Египта Мохаммед Алаа Эльдин Али Шавки Эльхадиди

– В России приближаются длинные выходные: майские праздники. Где вы обычно проводите эти дни?

– Я несколько завидую россиянам: в то время, когда они будут отдыхать, в том числе наслаждаясь морем и солнцем теплых египетских курортов, Хургады, Шарм-эль-Шейха, я буду работать. Эти майские праздники совпадают с подготовкой важного события в нашей стране. В мае египтяне пойдут на избирательные участки, где пройдут первые настоящие президентские выборы в истории современного Египта. Посольство отвечает за подготовку голосования граждан нашей страны, проживающих здесь. Да, сейчас в Египте идет один из самых опасных процессов в истории любого государства – процесс политических изменений. В этой связи я хотел бы подчеркнуть, что туристические зоны в нашей стране абсолютно безопасны. Власти сейчас прилагают все усилия к тому, чтобы отдых в Египте был комфортным. Россияне являются сейчас туристами номер один в нашей стране. Кроме того, в Хургаде и Шарм-эль-Шейхе проживает российская община, состоящая из 17 тыс. человек, которая, кстати, не покинула Египет с начала революционных событий. Это, я думаю, является наилучшим доказательством того, что иностранцы чувствуют себя безопасно в нашей стране и их жизнь складывается так, как они сами желают.

– А сколько граждан Египта проживают в России и где они в основном живут?

– Египтян здесь немного: пятьсот–шестьсот человек. Большинство из них проживают в Москве. Несколько десятков человек живут в других городах. В основном это те, кто женат на русских. Кстати, среди браков, заключаемых египтянами с иностранками, самыми успешными считаются браки именно с русскими женщинами. В египетско-российских семьях меньше ссор и разводов.

– А остались ли в Египте граждане других государств, тоже купившие там недвижимость? Может быть, 17 тысячам россиян просто деваться некуда? Ведь существует стереотип, что русских туристов трудно испугать: они не боятся ни цунами, ни наводнений, ни гражданской войны – главное, чтоб дешево было.

– Ну у нас, слава богу, никогда не бывает цунами.

– Зато акулы бывают… В 2010 году, как известно, были нападения этих животных на людей в Красном море.

– Относительно акул – это был единственный случай, который не повторялся и произошел из-за специфической ситуации: туристы стали подкармливать рыб, что запрещено. К сожалению, владельцы отелей не обращали на это особого внимания, в результате и произошло несчастье. Но такого не было раньше, и после тоже не было. Что касается того, почему россияне не покинули Египет… В 1960–1970-е годы у нас находилось много российских экспертов, и они были в основном в больших городах. Сейчас же российская община проживает в курортах на берегу Красного моря. А вся политическая активность в Египте сосредоточена в крупных городах, таких как Каир и Александрия, в дельте и долине Нила – то есть вдалеке от туристических зон, где живут и находятся иностранцы. Кроме того, вся политическая активность в Египте была направлена на изменение ситуации внутри страны, на смену тогдашнего политического режима, против коррумпированных чиновников, но ни в коем случае не против иностранцев. Даже исламистские движения, весьма влиятельные в Египте, уделяют немалое внимание в своих программах вопросу развития туризма, осознавая, что туризм является одной из основ процветания нашей экономики.

– Между тем число российских туристов за прошлый год сократилось на 40%.

– Этот факт мы не можем отрицать. Но на это тоже есть свои причины. Первая из них: когда происходит революция в какой бы то ни было стране, конечно, есть определенная категория людей, которая будет бояться туда ехать. Вторая причина – был временный запрет российскими властями на поездки в Египет (он действовал с конца января по 1 апреля прошлого года. – «НИ»). Правда, не секрет, что значительное количество россиян обходило этот запрет, в частности попадая в нашу страну через Украину. Несмотря на сокращение туристов в прошлом году, мы надеемся, что в этом году число россиян, отдыхающих в Египте, вернется к прежним показателям. Не будет, может быть, 2,8 млн. человек, как в 2010 году, но будет где-то около того. Ну и конечно, сыграло свою роль то, что некоторые события подавались прессой немного в преувеличенном виде. Помню, в январе этого года я со своей супругой сам был в Египте, в Каире, на площади Тахрир. Она превратилась в своеобразный Гайд-парк. На улице, которая ведет к министерству внутренних дел, были столкновения службы МВД с демонстрантами. В то же время в 30–40 метрах мы сидели в кафе со своими друзьями, ели булочки, и эти события нас не касались. Но когда смотришь на то, как произошедшее показывается по телевизору, кажется, что столкновения идут по всему Каиру, что, разумеется, не так.

– Учитывая, что некоторые иностранные журналисты пострадали во время революции, им, наверное, трудно было сохранять объективность.

– Одна французская журналистка действительно стала жертвой насилия со стороны полиции. Это произошло в первые недели революции и как раз считается одной из смертельных ошибок режима Мубарака, поскольку именно это вызвало вражду со стороны иностранных журналистов. Был этот инцидент. Еще были аресты иностранных журналистов. Но это все – единичные случаи.

– Наши читатели из числа россиян, живущих в Египте, часто задаются вопросом: как изменится страна после президентских выборов? Не секрет, что в Египте сейчас набирает силу движение «Братья-мусульмане». Велика вероятность того, что президентом станет именно их представитель. Распространяются самые удивительные слухи: о том, что в случае победы «Братьев-мусульман» в стране введут раздельные пляжи для мужчин и женщин, запретят посещать пирамиды, будет обострение обстановки на границе с Израилем…

– Одним из главных сюрпризов политической жизни страны после революции стал плюрализм внутри исламистского движения в Египте. Если взять, к примеру, тунисскую ситуацию, то там есть одна исламистская партия – «Ан-Нахда». Но египетское исламистское движение разнообразно. Не верно говорить о том, что единственным его представителем являются «Братья-мусульмане». Организаций, стоящих на платформе политического ислама, много. Кроме «Братьев-мусульман» есть салафиты, есть «Исламское движение» (Гамаа аль Исламия), есть суфийские ордена, есть еще исламский университет «Аль-Азхар», который приобрел второе дыхание за последнее время. Есть и более мелкие движения и политические группировки. И внутри каждого из этих движений есть течения, которые, может быть, не видны стороннему наблюдателю. Но они имеются, и они существенны. И это не окончательная картина, может быть, произойдут расколы и коалиции. Поэтому надо учитывать, что когда представитель какого-то течения заявляет о том, что будут раздельные пляжи или будут накрыты пирамиды воском, или их запретят посещать, это звучит очень странно, в первую очередь для самих египтян. Им это слышать удивительнее, чем иностранцам. Естественно, что такие заявления активно освещаются в прессе, как все необычное. Их приводят, как забавный курьез или пытаются с их помощью дискредитировать авторов подобных заявлений, которые оказываются в неловкой ситуации: они вынуждены оправдываться. Ведь, повторюсь, руководители всех политических сил знают, насколько туризм важен для экономики страны. 15% населения Египта живут от доходов, которые приносит туристическая отрасль. На поддержку этих людей рассчитывают в том числе и исламистские движения. Не случайно их руководители даже направили на туристическую выставку в Берлине (самую крупную из туристических выставок в мире) своих представителей, которые специально разъясняли, что они не против туризма и ничего запрещать не будут.

– Как вы относитесь к предстоящему в 2013 году открытию российских консульств в Хургаде и Шарм-эль-Шейхе? Очень часто это объясняется заботой о безопасности российских туристов, тем, что наш МИД хочет более оперативно реагировать на возможные жалобы наших сограждан.

– Я думаю, что я здесь не открою секрет, если скажу, что этот вопрос обсуждается уже около трех лет. Мы сразу же дали согласие на открытие этих консульств. Это было до революции. Мы понимаем, что это и в наших интересах, и в интересах россиян. Мы надеемся, что число российских туристов вырастет до 3–4 млн., что, естественно, увеличит и количество некоторых проблем, которые лучше решать с помощью консульства.

– Ходят слухи, что цены в отелях в этом году будут снижены и очень серьезно.

– Любые скидки будут в интересах египтян и россиян.

– Увеличение числа туристов имеет и другую сторону, о которой в России так же часто говорят: в Египте падает качество туристических услуг. Ведь те же нападения акул стали возможными, потому что владельцы отелей закрывали глаза на то, что нарушались некоторые правила. Создается впечатление, что зачастую представители египетской туриндустрии руководствуются принципом: едут туристы – ну и ладно, не надо ничего менять…

– Наша задача – утвердить верховенство закона. Если происходят какие-то правонарушения, то не надо об этом умалчивать. Достаточно просто своевременно сообщать властям. Вам всегда пойдут на встречу.

– Ожидается ли облегчение получения рабочих виз и правил получения вида на жительство. Не секрет, что для многих россиян проще работать в Египте нелегально, чем преодолевать местные бюрократические препоны.

– История бюрократии в нашей стране (чем я не горжусь) насчитывает свыше 7 тыс. лет. Как у нас говорят, все придумано в Египте, включая бюрократию. Я думаю, что нужна еще одна революция, против бюрократических проволочек, чтобы срок оформления документов сократился до минимума.

– События в Ливии, в Ираке сказались на российском бизнесе, который понес потери. Как вы думаете, отразятся ли события в Египте (в частности, предстоящие выборы) на двустороннем экономическом сотрудничестве с нашей страной?

– Мне становится очень жаль, когда я провожу сравнения между нашими взаимоотношениями 1960–1970-х годов и нынешним временем. К сожалению, наши экономические связи ограничиваются лишь туризмом – причем только «пляжным» туризмом в курортных зонах Красного моря. Мне иногда кажется, что здесь я являюсь послом Шарм-эль-Шейха и Хургады, а не всего Египта. Если смотреть на 1960–1970-е годы, то тогда были активные контакты в промышленности, торговле, образовании. Понятно, что мир сейчас другой, Египет и Россия – не те страны, что были тогда. Тем не менее мы стремимся возобновить такое сотрудничество. Мы хотим открыть российскую свободную экономическую зону на территории Египта, а также подписать договор о свободной торговле между двумя странами. Я полагаю, что шансы на улучшение сотрудничества после революции увеличились. Лучшее доказательство нашей заинтересованности в сотрудничестве – то, что спустя три месяца после революции министр торговли и промышленности Египта прибыл первым делом в Россию. Не в США, не в Европу, а именно к вам. Я призываю российских бизнесменов смотреть на Египет другими глазами. А мы со своей стороны готовы оказать любое содействие.

– А какие отрасли египетской экономики могут быть интересны российскому бизнесу?

– У нас много интересных сфер и отраслей: туризм, энергетика (добыча газа, нефти). В сфере электрификации у России в Египте есть большой опыт – достаточно вспомнить знаменитую Асуанскую ГЭС, построенную при участии советских специалистов. Для нас важен вопрос строительства АЭС: мы обсуждали его с российской стороной. Сейчас в Египте население – 85 млн. человек. Это большой рынок. Кроме того, Египет – ворота на юг и восток Африки. У нас есть договоры о свободной торговле с этими сопредельными странами, и поэтому, например, турецкие производители вошли на наш рынок в расчете на это. Так же есть соглашения о свободной торговле с арабскими странами и привилегированные договоры с Европой.

– Вас на должность посла в свое время назначил теперь уже бывший президент Хосни Мубарак. Сейчас все, что связано с этим именем, носит негативный характер. Но из того, что вы сказали (наличие развитой экономики в Египте, договоры с разными странами и т.д.), невольно напрашивается вопрос: неужели этот человек ничего позитивного для страны не сделал?

– Президент Мубарак правил 30 лет. По моему личному мнению, если бы он покинул свой пост 10–15 лет назад, развитие событий было бы совсем иным. Но его навязчивое стремление любой ценой передать власть своему сыну превращала Египет в посмешище и наносила оскорбление египетскому народу. В 2010 году парламентские выборы были сфальсифицированы, в итоге партия сына президента победила с результатом в 99,9%, что, конечно, нереально...

– …везде, кроме некоторых российских регионов, где и 110% на выборах фиксируется.

– В любом случае наши страны отличаются. В 1952 году в Египте была революция, направленная против монархического режима, в которой, кстати, участвовал мой папа. Я и все сверстники моего поколения росли с гордостью от осознания того, что наши отцы смогли убрать систему, при которой власть оставалась в руках одной семьи. Поэтому осознание того, что эта свергнутая система фактически возвращается, но в новом обличии, было для нас большим унижением. Предыдущий президент Анвар Садат был убит после того, как провел самую большую кампанию по аресту политических оппонентов. Я прекрасно помню те дни. И когда Мубарак пришел к власти, он освободил всех политзаключенных и начал диалог с оппозицией. Все тогда связывали с ним большие надежды. Но, к сожалению, он перечеркнул эти надежды. Конец его правления отличался от начала в худшую сторону. А человека, как говорят у нас, судят по завершению его дел.

– Сейчас состояние здоровья Мубарака оставляет желать лучшего. Не считаете ли вы, что, учитывая это, все-таки не стоит приговаривать его к реальному тюремному сроку или тем более к смертной казни, как предлагает ряд политиков?

– Суд пока идет. Чем он закончится – никто не может предугадать, особенно учитывая, что есть множество прогнозов относительно состояния здоровья Мубарака. То и дело появляются сообщения, что он находится в состоянии клинической смерти, потом эти слухи опровергаются. Есть, кстати, группы, которые призывают к его помилованию или реабилитации. Но, полагаю, говорить о том, что с ним будет, до вынесения приговора преждевременно.

– Египетскую революцию (впрочем, как и другие революции «арабской весны») нередко называют интернет-революцией. Не планируют ли новые власти как-то ограничивать Интернет?

– Некоторые исламские движения выступили с инициативой блокировать неприличные сайты. Но несмотря на это, другое исламское движение выступило против этой инициативы, сказав, что у страны – достаточное количество иных проблем.

– Вы предлагаете какие-то дополнительные стимулы для россиян, которые собираются покупать недвижимость в Египте?

– Я думаю, что лучше нынешних цен на недвижимость в Египете трудно даже придумать.

– Но цены – это не все. Есть медицинские услуги, социальные. Наконец, возникает вопрос: насколько будет защищена эта собственность?

– Сейчас есть множество идей и инициатив по этому вопросу. Они изучаются. Все прояснится после президентских выборов, когда будет сформировано новое правительство. Я думаю, через год или даже через шесть месяцев картина будет другой.

– Кстати, велика ли вероятность замены дипломатического корпуса после выборов?

– Да, ожидаются большие перемены во всех органах власти. Но наш МИД имеет иной статус: у министерства свои традиции по решению кадровых вопросов. У нас есть очень жесткие правила. Смена послов происходит по определенному графику. Каждый посол не может находиться в командировке за рубежом более пяти лет. В сентябре этого года истечет мой пятилетний срок. Три недели назад утверждены новые назначения в дипломатическом корпусе.