Розовый день календаря

Нынешний состав Госдумы украсили сразу несколько молодых дам. Но обсуждать с корреспондентом «НИ» тему равноправия полов в большинстве своем они по тем или иным причинам не смогли. Может быть, сочли, что стереотип – женщина-депутат обязательно должна защищать права женщин – сам по себе является дискриминацией? А вот мастер спорта по боксу, а ныне первый заместитель главы комитета Госдумы по вопросам женщин, семьи и детей Наталья Карпович честно призналась нам, что с дискриминацией по половому признаку никогда не сталкивалась. «Из-за того, что я женщина, юридически в правах меня не ограничивали», – заявляет она. Даже коллеги-боксеры относились к ней скептически только в начале ее спортивной карьеры. Потом она в буквальном смысле этого слова кулаками доказала свою состоятельность. «Предвзятое отношение будет оставаться до тех пор, пока женщина не докажет свое мастерство, в том числе и в чисто мужских профессиях», – утверждает мастер спорта по боксу Наталья Карпович.

Формальное равноправие

Между тем, по данным Московской Хельсинкской группы, дискриминация женщин в России есть. Правозащитники подготовили по этому поводу специальный доклад. В документе говорится, что особенно страдают от дискриминации молодые женщины. Например, работодатели часто заставляют девушек давать расписку в том, что в случае беременности они обязуются уволиться по собственному желанию. И хотя такая расписка незаконна, ее пишут и увольняются. А мамы с маленькими детьми обязуются в случае болезни не брать больничный, а найти кого-то другого, кто бы сидел с больным ребенком.

Один из авторов доклада – Сергей Лукашевский, директор центра «Демос», рассказал «НИ», что защита прав женщин в современной России сводится к социальной поддержке матерей и уголовному преследованию тех, кто женщинами торгует. А нарушения прав работающих дам «остаются вне поля зрения общества и власти». В результате прекрасный пол вынужден продавать свой труд гораздо дешевле пола сильного. Это подтверждает координатор Консорциума женских неправительственных организаций Елена Ершова. Как она сообщила «НИ», работницы занимают примерно 80% низкооплачиваемых должностей, а средняя женская зарплата не дотягивает до 60% от средней мужской. Причем, это вовсе не связано с недостаточной квалификацией представительниц слабого пола. Например, высшее образование имеют 67% работающих женщин и лишь 44% работающих мужчин. Кроме того, нередки случаи, когда представители двух полов работают на одинаковых должностях, однако зарплата мужчин оказывается на 20–30% выше.

От дискриминации страдают и политические дамы. Экс-кандидаты в президенты Элла Памфилова и Ирина Хакамада сказали «НИ», что для продвижения в политике женщинам «нужно прикладывать больше усилий» и им «тяжелее найти группу поддержки», потому что «им не доверяют». По данным опросов «Левада-Центра», 81% сограждан считают, что слабая половина человечества должна реализовываться в воспитании детей и домашнем хозяйстве и только 14% готовы допустить женщину к управлению государством. Ведущий научный сотрудник «Левада-Центра» Леонид Седов говорит «НИ», что такие взгляды характерны «для подростковой психологии», однако сомневается, что в обозримом будущем они будут преодолены. Ирина Хакамада, в свою очередь, полагает, что с половой дискриминацией в России будет покончено через 10–15 лет.

Формально равноправие полов закреплено в Конституции, а Уголовный кодекс грозит штрафом до 300 тыс. рублей или тюрьмой до пяти лет тем, кто это равноправие нарушает. Однако, по словам депутата Госдумы Екатерины Лаховой, никого за половую дискриминацию в нашей стране не наказывают. «Многие женщины своих прав не знают. А если знают, то никто не хочет с судом связываться. У нас же судебная система никакая», – говорит «НИ» г-жа Лахова. Елена Ершова подтверждает, что за свои права борются менее 5% россиянок, и «это рассматривается как единичные случаи, а не как массовое явление». Чтобы помочь таким женщинам, депутат Лахова написала закон «О государственных гарантиях равных прав и свобод мужчин и женщин». Документ был внесен в Госдуму еще пять лет назад, но до сих пор не принят. «Шансы на принятие сложно оценивать, поскольку мужской шовинизм присутствует и в Госдуме», – поясняет г-жа Лахова.

Привилегированное положение

Когда в 1913 году российские женщины начали бороться за равенство, прав у них было намного меньше, чем у мужчин. Они не могли поступать в большинство вузов, работать чиновниками и голосовать на выборах. Теперь во многих сферах у женщин, наоборот, прав больше. Например, россиянки выходят на пенсию в 55 лет против 60 у мужчин (при том, что отечественные дамы в среднем живут 73 года, джентльмены – те же 60). Мужская безработица, по данным Госкомстата, также выше – 2 млн. 631 тыс. против 2 млн. 368 тыс. среди женщин. При этом пособие по безработице получают 42% безработных россиянок и лишь 20% безработных россиян. Женская доля среди специалистов высшего уровня – 61%, а среди неквалифицированных рабочих – 49%. Директор российского филиала Международного центра некоммерческого права Дарья Милославская рассказала «НИ», что с точки зрения закона россиянки находятся в привилегированном положении: «В некоторые профессии их не берут не потому, что женщины плохие, а потому что заботятся об их здоровье».

Девушек, в отличие от юношей, не призывают в армию, а преступниц гораздо реже, чем мужчин, сажают в тюрьму. Сейчас в российских зонах находятся 824 тыс. мужчин и 64 тыс. женщин. Если первые, в основном, сидят за имущественные преступления (кража, грабеж, мошенничество), то слабый пол – лишь за особо тяжкие (убийство, торговля наркотиками). Кроме того, даму нельзя приговорить к высшей мере наказания – пожизненному заключению. На стороне россиянок находится и семейное законодательство, так как детей при разводе почти всегда оставляют с матерями, а не с отцами. В результате именно папы вынуждены бороться за свои равные права на воспитание ребенка.

И, наконец, закон защищает прекрасный пол от сексуальных домогательств на работе, но ничего не говорит о мужчинах, оказавшихся в аналогичной ситуации. Отказ в приеме на работу по некоторым специальностям из-за принадлежности к мужскому полу также не редкость. Юристы Центра социально-трудовых прав приводят случай, когда житель Казани Равиль Рахмеев судился с фирмой «Сельский хлеб» и отсудил у нее тысячу рублей за отказ взять его на работу бухгалтером. Руководство фирмы хотело видеть бухгалтером непременно даму.

Женская доля во власти

В Советском Союзе присутствие женщин в органах власти достигалось за счет квотирования. Директор Института прикладной политики Ольга Крыштановская рассказывает «НИ», что в Верховном Совете СССР доля «строительниц коммунизма» не опускалась ниже 30%. В исполнительной власти женщины стабильно занимали должности третьих секретарей и курировали такие сферы, как образование, здравоохранение и культура. С переходом же страны к демократии и отменой квот женское присутствие во власти уменьшилось на порядок. Только в последние годы ситуация вновь начала выправляться. Если в прошлой Госдуме было 44 избранниц народа (10% от общего числа депутатов), то в нынешней – уже 67 дам (15%). Из 86 членов правительства две чиновницы, из 85 губернаторов – одна. «Сколько сочтут нужным иметь женщин во власти, столько их там будет. Хотели бы трех министров-женщин, было бы три», – говорит г-жа Крыштановская.

Квотирование – это тот путь, по которому пошли скандинавские страны. Сейчас в их парламентах заседают по 40% женщин-депутатов. Два года назад аналогичную поправку пытались принять в России, чтобы в избирательном списке женская доля составляла не меньше 30%. Однако думское мужское большинство эту поправку не поддержало.

Женских политических партий в России также нет. В 1993 году движение «Женщины России» прошло в Госдуму, однако следующие выборы, в 1995 году, проиграло и затем присоединилось к «Единой России». Другое движение – «Женщины за здоровье нации» вошло в «Справедливую Россию». А Единая народная партия солдатских матерей в партии власти вступать не собиралась и поэтому так и не смогла зарегистрироваться. В свою очередь, политтехнолог Акоп Назаретян сообщил «НИ», что антипатию к успешным дамам испытывают именно женщины, считая, что они в прямом смысле «грудью дорогу себе проложили». И если за кандидатов-мужчин голосуют представители обоих полов, то за кандидатов-женщин, как правило, только мужчины.

Зато среди депутатов местных парламентов женская доля доходит до 70%. Екатерина Лахова связывает этот феномен с нехваткой денег у местных бюджетов, а «только женщина знает, как без денег выкрутиться». Ольга Крыштановская, в свою очередь, считает это следствием «противоестественного отбора», когда россиянок вовлекают в местную политику не потому, что они активны, а потому, что им легче «представлять кого-то, а не себя». «Женщина – идеальная марионетка», – утверждает политолог Крыштановская.