Михаил Федотов

Итак, федеральный закон «Об Общественной палате Российской Федерации» уже вступил в силу, а ее, палаты, все нет, как нет. Одна лишь суета да подковерная толкотня вокруг. На языке закона это называется консультациями «с общественными объединениями, объединениями некоммерческих организаций, российскими академиями наук и творческими союзами» в целях определения кандидатур тех сорока двух российских граждан, особые заслуги которых перед государством и обществом дают им надежду на получение президентского приглашения войти в состав Общественной палаты. Причем по закону приглашенный имеет немыслимое в системе вертикально интегрированной «демократии» право ответить главе государства отказом. И эта ситуация, когда президент и гражданин взаимно расшаркиваются в реверансах, придает особую ценность каждому месту в списке. Впрочем, не стоит обольщаться: тот, кто может отказаться, в список не попадет. Уверен, приглашенному заранее сообщат и о выпавшем счастье, и о том, кому и чем он обязан.

Могу только предположить, какие сейчас плетутся интриги, какие кладутся поклоны, какие крутятся барашки в бумажках ради призрачной возможности попасть в тот вожделенный список, который ляжет не сегодня-завтра на президентский стол и на котором самый главный в стране карандаш поставит окончательные галочки. Знающие люди говорят, что число претендентов в «президентскую треть» перевалило за тысячу задолго до вступления закона в силу. Подобный конкурс редко встретишь даже в самых престижных вузах, не говоря уже о выборах. Но там-то хотя бы понятно, за что биться, а тут – ни власти, ни денег, ни «мигалок», одни лишь скучные и обременительные экспертные и контрольные функции, причем исключительно на общественных началах. Очевидно, что свадебные генералы всех родов войск, наук, искусств и промыслов – а именно их «особые заслуги» несомненны для власти – не станут всерьез заниматься экспертизой планируемых государственных решений. Значит, вся надежда на те две трети членов Общественной палаты, что будут избраны из представителей общероссийских и региональных общественных организаций. Но и здесь вряд ли окажутся люди с негнущейся совестью, ведь избирать – по принципу матрешки – будут те, кого утвердит президент, а личная лояльность является лучшей рекомендацией лишь для камердинера. Напротив, эксперт ценен не столько знаниями и опытом, сколько независимостью суждений. А как же трудно быть независимым, если за тобой стоит целая организация, жаждущая правительственных грантов или как минимум невмешательства со стороны властей!

Один из возможных вариантов «президентской трети» был недавно опубликован в «Известиях» в форме открытого письма на правах рекламы. Составитель весьма технологично – с точки зрения требований закона – включил в число подписантов два десятка руководителей разнообразных общественных организаций. Правда, с артистами – и народными, и заслуженными – получился явный перебор, а с писателями – недобор. Словно верстали концертную программу, а не всеподданнейшее прошение на высочайшее имя о даровании выборочного правосудия на веки вечные. Кстати, в коронационной ектении российских императоров всегда были слова: «яко суды Его не мздоимны и не лицеприятны сохрани!» Думаю, составитель письма об этом и не задумывался, дабы не отвлекаться от главной задачи – представить избирателю, а он у нас один-единственный, список тех, кому можно сделать предложение, от которого нельзя отказаться. Ведь ни от кого я пока не слышал, что ему предлагали подписать пресловутое «письмо пятидесяти», а он отказался. Значит, знали, кому не предлагать.

Науку «знать, кому не предлагать», преподал мне в 1969 году наш великий ученый и гражданин Николай Амосов. Будучи в ту пору корреспондентом отдела науки газеты «Социалистическая индустрия», я рискнул позвонить ему в Киев и попросить интервью об этических и правовых аспектах пересадки органов. Тема его заинтересовала. Он лишь переспросил название газеты. Надо сказать, что незадолго до этого наше издание по указанию все той же Старой площади (тогда здесь располагался ЦК КПСС) опубликовало открытое письмо, кажется, бригады слесарей Горьковского автозавода главному редактору «Нового мира» Александру Твардовскому на тему «скептического отношения к социально-моральным ценностям советского общества, к его идеалам и завоеваниям». Видимо, знаменитый хирург знал об этом позорном факте и, хотя я не имел к публикации пасквиля никакого отношения, отказался от интервью. По сей день царапают память его резкие слова: «Извините, у вас своя компания, а у меня – своя».

Наше счастье, что в России еще сохранилась, а отчасти выросла заново «своя компания» настоящих русских интеллигентов – рассеянных во множестве по городам и весям, радеющих о судьбе страны и ежечасно реальными делами своими врачующих ее раны и пролежни. Без суеты, без помпы, часто в полной безвестности, без участия в сомнительных акциях любителей власти, без надежды и, главное, без стремления быть записанными в число особо приближенных к власти лиц. Их опорная триада – несуетность, порядочность, скромность. Чем не национальная идея?

Автор – министр печати РФ в 1992–1993 гг., секретарь Союза журналистов России.