Кормление ягнят

Каждый раз, когда я открываю свой новый холодильник, меня посещает чувство гордости за российскую экономику. Как и многие россияне, я в течение последних лет перешел из категории «хватает только на еду» в разряд «покупаю бытовую технику и одежду» – именно этому посвящаем мы, новорожденный средний класс, свое свободное время. Пусть на квартиру копить бессмысленно – чем дольше откладываешь деньги, тем дальше мечта о своем жилье – но ведь холодильник-то новый стоит, и набит он до отказа. У братьев Стругацких наше маленькое потребительское счастье, правда, уже было описано, и там все кончилось плохо: бесконечно пожиравший селедку кадавр профессора Выбегало, не удовлетворенный желудочно, лопнул. Вот и у меня какое-то плохое предчувствие. Что-то подобное, может быть, ощущают ягнята, которых откармливают на убой.

Казалось бы, статистика должна развеять любые тревоги. С 2000 года ВВП вырос на две трети, а доходы населения (по официальной статистике) – вдвое. Золотовалютные резервы скоро преодолеют отметку в полтриллиона долларов, а это, как предполагается, должно успокаивать и нас, и потенциальных инвесторов. Но смутное беспокойство остается. Внимательно вслушиваясь в предвыборные осанны российской экономике, невольно обращаешь внимание, что все заслуги властей сводятся к разным способам использования бюджетных средств. Тратить деньги – дело нехитрое, хотя и тут есть свои проблемы: по оценкам Всемирного банка, лишь пятая часть социальных расходов в России доходит до адресата. Но главный вопрос в другом: как мы умеем эти деньги зарабатывать. И умеем ли вообще.

С 2000 года доля минерального сырья в нашем экспорте и не думает уменьшаться. Более того, с 54% она выросла до 65%. Доля машиностроения в экспорте была и семь лет назад невелика (7,5%), а сейчас она – 5,8%. Все, что мы можем предложить загранице, – это по-прежнему нефть, газ, металлические чурки. Цены на все эти ресурсы растут, вместе с ними растут доходы от экспорта, увеличиваются зарплаты и наполняется холодильник. Наполняется он польским мясом, марокканскими апельсинами и прочими импортными лакомствами, да и сам аппарат, замечу, тоже не от ЗИЛа.

Импорт растет бешеными темпами, и, даже по прогнозам таких осторожных аналитиков, как Анатолий Чубайс, мы можем прийти к нулевому торговому балансу уже через два года. Минфин лихорадочно пытается сократить рост социальных расходов, но что делать с населением, которое уже привыкло к определенной норме потребления? Легко привыкнуть к новому удобному холодильнику и освоить «навороченный» телефон, куда сложнее опять без всего этого обходиться. А ведь, судя по всему, придется, потому что производительность труда растет у нас на 7%, а зарплаты – почти на 17%. Другими словами, мы все быстрее «проедаем» деньги, но медленно учимся их зарабатывать. Это значит, что рост цен (даже официальный) в ближайшее время начнет превышать рост зарплат.

Вся беда в том, что проблемы у российской экономики могут возникнуть куда быстрее, чем нам это кажется. Инвесторы живут завтрашним днем, и если они увидят, что российский рост утыкается в потолок, они начнут выводить деньги уже сейчас. Начнут или начали? Центробанк прогнозирует, что приток капитала в этом году сократится вдвое по сравнению с предыдущим. И это если ничего не случится в мире – при любом намеке на мировую экономическую нестабильность, инвесторы в первую очередь изымают деньги из рискованных развивающихся рынков, в том числе из России.

С этим всем надо что-то делать, но оказывается, теперь это «что-то» предпринять куда сложнее, чем в 2000 году. Для развития нужна инфраструктура, а она поросла травой, пока россияне бегали по магазинам. Из-за недостаточных инвестиций разрушаются дороги – их протяженность за семь лет снизилась на 50 тыс. км, изношенность ЖКХ превысила 60%, численность трудоспособного населения стремительно снижается и, по прогнозам МЭРТ, упадет с 89 до 77 млн. в 2020 году. Не лучше обстоит дело и с деловым климатом: доля индивидуальных предпринимателей остается на уровне 2% от населения (норма – около 10%), зато число чиновников с 1999 года выросло на 50%. Вместе с бюрократией и уровень коррупции поднялся с 40 млрд. в 2001 году до 300 млрд. в прошлом. Все это – системные проблемы, и они не решатся, даже если цена на нефть превысит 200, 300 или 1000 долларов за баррель. Конечно, российские власти понимают это, более того – они постоянно об этом говорят. А мы, разумеется, разделяем их искреннюю озабоченность, но только молча – потому что, когда я ем, я глух и нем.

Автор – обозреватель «НИ»