Финансовая урна

Так называемые плохие активы – это необслуживаемые кредиты, залоги по займам в виде ценных бумаг, недвижимости. Короче, все то, что оказалось в руках банков вместо денег, которые получатели кредитов не смогли вернуть. Идея собрать все это воедино уже давно обсуждается как на Западе, так и в России. Наши власти относятся к этой затее скорее негативно. ЦБ и Минфин неоднократно заявляли, что формирование «плохого банка» для РФ неактуально. Впрочем, их ожидания, что крупнейшие кредитные организации эта беда обойдет стороной, не оправдались. Проблемы с просрочкой платежей обнаружились у многих. По данным ЦБ, только за первое полугодие объем «плохих долгов» в активах банков увеличился вдвое и составил 830 млрд. руб. По прогнозам агентства Fitch, доля безнадежных кредитов к концу года вырастет с нынешних 6% до 25%.

Вице-президент Ассоциации региональных банков Александр Хандруев считает, что фонд «плохих активов» нужен, но для его создания необходимо прояснить ряд вопросов. «Первый – критерии отбора. Они должны быть очень жесткими, чтобы так называемые связанные кредиты, лжекредиты не могли туда попасть. Второе – каким будет механизм оценки этих активов? И третий, самый принципиальный вопрос – кто будет учредителем этого фонда: государство или частный инвестор? – пояснил «НИ» эксперт. – Я думаю, что учредителем должно быть государство. Это путь более честный, чем тихая скрытая поддержка избранных банков».

Первым шагом к созданию фонда «плохих активов», по мнению г-на Аксакова, может стать пилотный проект работы с банками в сфере проблемных долгов, который уже запущен Международной финансовой корпорацией (IFC). Как рассказал «НИ» старший советник по инвестициям IFC Грег Алтон, корпорация в настоящее время ведет работу в двух направлениях, прежде всего консультирует банки, которые уже являются ее клиентами. «Мы помогаем им улучшить систему мониторинга качества кредитного портфеля, определить оптимальную стратегию работы с просроченными кредитами и, если тот или иной банк примет решение продать часть неработающего портфеля, можем помочь структурировать такую сделку», – сообщил он. Другая сторона работы – развитие рынка «плохих активов». «Мы ведем переговоры с несколькими финансовыми институтами о возможности создания специальных инвестиционных фондов, которые выкупали бы пулы неработающих кредитов у банков, а также смотрим на возможности инвестировать в существующие компании, работающие с «плохими долгами» (коллекторы, управляющие компании)», – сообщил г-н Алтон. Он подчеркнул, что для скорейшего восстановления банковского сектора и начала нормального кредитования реального сектора экономики банкам необходимо очистить балансы от так называемых плохих активов.

По словам г-на Хандруева, де-факто некое подобие фондов «плохих активов» уже создается. Например, Москва выкупает у строителей возводимые объекты, которые те никому не могут продать. «Подобные структуры и так будут создаваться, но, если это будет происходить децентрализовано, появится основание для дикого передела собственности. А вот создание единого фонда может придать этому более цивилизованную форму». В то же время, по словам специалиста, появление фонда, в который можно будет слить «плохие долги», может привести к ухудшению работы банковской системы. «Риск-менеджмент в таких условиях объективно не имеет оснований для улучшения. Кроме того, банки, списав «плохие долги», могут решить, что можно опять выдавать невозвратные кредиты. А платить за все будет государство», – посетовал эксперт. Он отметил, что по этой причине Великобритания, например, пошла по пути не выкупа, а гарантий. США избрали смешанный вариант: сначала хотели создать один фонд, но потом отдали право учреждать такие фонды девяти инвестиционным копаниям.

Создание фонда «плохих долгов» – дело затратное, оно требует немалых первоначальных инвестиций. Как сообщили «НИ» в IFC, корпорация в данный момент рассматривает несколько возможных инвестиций в Центральной и Восточной Европе на сумму от 50 до 200 млн. долларов. Что-то из этого перепадет и России, но нам для решения проблемы «плохих долгов» требуется гораздо больше. «Для того чтобы такой фонд заработал, нужно вложить не менее 1 трлн. руб.», – считает г-н Хандруев.