Рейдерство по-государственному

Ассоциация торговых компаний и товаропроизводителей электробытовой и компьютерной техники (РАТЭК) предложила Госдуме изменить процедуры изъятия, хранения, оценки и реализации крупных партий товаров, арестованных в качестве вещественных доказательств. На заседании думского комитета по экономической политике президент РАТЭК Александр Онищук заявил, что в последнее время под видом борьбы с незаконным ввозом регулярно изымаются импортные товары, которые потом реализуются через не известные в отрасли фирмы по заниженным ценам. При этом механизмы оценки и реализации изъятого имущества непрозрачны, а зачастую преступны. Было отмечено даже, что существуют силы, заинтересованные в построении схем контрабандного ввоза товаров с целью его последующего изъятия и реализации.

Бизнес всерьез озаботился этой проблемой пару месяцев назад, когда МВД изъяло у известной компании партию сотовых телефонов на сумму более 19 млн. долларов. По версии силовиков, изъятые аппараты являлись контрафактом. На рынке разразился скандал. Вслед за этим был совершен наезд на подмосковный склад другой крупной торгующей электроникой фирмы, о котором писали «НИ». Правда, закончился он ничем, но рынок напугал еще больше.

Впрочем, как рассказал «НИ» исполнительный директор Союза производителей и импортеров Борис Фантаев, сомнительные случаи изъятия товара происходят не только на рынке бытовой техники. «Товар изымали и у мебельных компаний, и у компьютерных, – утверждает эксперт. – Это, в общем-то, распространенная практика, просто до последнего компании старались не предавать информацию гласности, пытались договориться в тихую, откупиться». Теперь, когда бизнес стал возмущаться такой практикой, о проблеме, как отмечает г-н Фантаев, «заговорили все – вплоть до премьер-министра». По его словам, в сговоре о реализации вещдоков, которыми объявляются конфискованный товар, участвуют представители и МВД, и прокуратуры, и Российского фонда федерального имущества (РФФИ). Неделю товар хранится на складах РФФИ, а потом реализуется через приближенные к сотрудникам этих структур фирмы по цене 20–30% от стоимости. Доход от продажи делится, а бюджет же получает максимум четверть от стоимости конфискованного товара.

«Действующее законодательство позволяет возбудить дело против компании, которая когда-то имела договорные соглашения с другой фирмой, в отношении которой ведется уголовное дело, – говорит Борис Фантаев. – Недавно именно по этому принципу у одной мебельной компании был изъят товар на сумму 10–12 млн. долларов. После нашего вмешательства удалось вернуть 20–30% товара, остальное было разворовано или повреждено». В то же время силовые структуры, по версии эксперта, не несут никакой ответственности за то, что делают. «Недавно одна компания пыталась обратиться в прокуратуру с жалобой на незаконное изъятие товара, но у нее просто не приняли заявление, – утверждает он. – Как мы видим, прорехи в законодательстве используют не только бизнесмены, чтобы уйти от налогов, но и сотрудники государственных структур для собственной наживы».

Депутаты согласны с тем, что законы нуждаются в серьезной правке. «Процедура изъятия тех же сотовых трубок никакой критики не выдерживает, – заявил «НИ» заместитель председателя комитета по информационной политике Борис Резник. – Я лично говорил на эту с заместителем генерального прокурора Бирюковым, он обещал разобраться и приостановить процедуры уничтожения и продажи конфискованного товара, но ничего так и не было сделано. Между тем, весь процесс ареста партии товаров, назначение экспертов и проведение экспертизы является закрытым и потому вызывает множество вопросов».

По словам г-на Резника, нигде в мире следователь не может самовольно арестовать товар без санкции суда, у нас же эта функция отдана в руки именно силовым структурам. «Как они доказывают, что товар контрабандный или угрожающий здоровью потребителей, а потому подлежит изъятию, никто не знает, – продолжает депутат. – Я пытался поговорить со следователями того же МВД на транспорте, и получил ответ: «Мы будет поступать так, как считаем нужным». Видно, у них очень серьезная крыша, можно только предположить, какие деньги там крутятся – сотни миллионов долларов».


Герман Греф: рейдерство рейдерству – рознь