Деньги на риск

Свое требование глава государства сформулировал жестко: «Мне все равно, будет ли этот фонд универсальным или отраслевым, но он обязательно должен быть в этом году». Загвоздка, по версии некоторых министров, в том, что с Минэкономразвития никак не удается договориться о типе фонда. Призванный к ответу Герман Греф в свою очередь сослался на проблемы с так называемым Фондом Фондов. Концепция, разработанная МЭРТ и Миннауки, предполагает, что этот российский супер- или мегафонд должен аккумулировать в себе федеральные средства, а затем распределять их по отраслевым венчурным фондам. Президент заметил, что с финансами могут помочь многие представители среднего и малого бизнеса, а также регионы, которые тоже готовы подключиться к решению денежной проблемы. Эти аргументы, возможно, не вполне убедили министра, но он пообещал уладить все вопросы уже нынешней весной.

Венчурный фонд – это финансовая организация, которая вкладывает деньги в высокорисковые проекты. Как правило, они относятся именно к инновационной отрасли, где существуют большие риски, но зато в случае успеха и выигрыш многократно превышает первоначальные вложения. Г-н Греф признает, например, что с созданием фонда такие отрасли, как биотехнологии, нанотехнологии, микроэлектроника, получат солидную поддержку. Идея бродит в правительственных кругах уже несколько лет, но каждый раз дело откладывалось по самым разным причинам. Как правило, ведомства не могут согласовать, кто какую ответственность будет нести. В середине прошлого года в процесс вмешался президент, все вроде бы завертелось, но, как оказалось теперь, сдвига с мертвой точки так и не произошло. К чему приведет очередной импульс главы государства, мы скоро должны узнать.

По оценке аналитиков, первоначальный размер венчурного фонда будет колебаться от 100 млн. до 1 млрд. долларов в год. Причем большая часть средств, примерно 70%, будут составлять государственные инвестиции. Частный же капитал активизируется лишь года через 2–3, когда государство своими вложениями подаст заразительный пример и докажет, что прибыль в инновационной отрасли вполне вероятна.

По мнению г-на Грефа, чтобы воплотить давнюю идею, необходимо усилить роль частного капитала. С такой оценкой согласны и большинство экспертов. Чем меньше в фонде будут участвовать чиновники – тем лучше. Если их допустить к управлению, то весьма вероятно, что они будут слишком часто «запускать руку в котел», а потом преспокойно списывать недостачи, предупреждают специалисты. Отговорка-то ведь всегда найдется: проект был рискованным, вот и оказался провальным. По мнению экспертов, для создания фонда должна быть непременно выполнена самая сложная задача – найти грамотных менеджеров и управляющую компанию, которые бы отбирали стоящие объекты для инвестиций и продвигали высокорисковые проекты. А таких людей в России единицы.

ЧТО ТАКОЕ «ВЕНЧУР»

Венчурные фонды (от английского venture – риск) появились в США в середине 70-х годов. Сейчас они также очень распространены в Великобритании и Израиле. Особенность венчурной практики в том, что каждый из финансируемых проектов – инновационный. В США, на долю которых приходится более трех четвертей всего мирового объема венчурного капитала, американские фирмы вложили в такие фонды около 90 млрд. долларов. Только за 9 месяцев предыдущего года «венчуры» собрали на американском рынке около 17,3 млрд. долларов. Любопытно, что деньги поступают туда в основном из пенсионных фондов.