Жизнь в кредит

На прошлой неделе Банк России заявил, что ужесточает требования к банкам, занимающимся выдачей дорогих необеспеченных потребительских кредитов под 40–60% годовых. На фоне все нарастающей ограничительной инициативы ЦБ тревожным выглядело озвученное на днях категоричное заявление главы Сбербанка России Германа Грефа о необходимости убрать с рынка все банковские учреждения, предоставляющие населению услуги экспресс-кредитования. Эксперты отметили, что Сбербанк вряд ли пытается таким образом защитить права заемщиков, скорее он печется о собственных интересах.

Между тем задолженность россиян перед финансовыми организациями действительно продолжает расти. По информации самих банков, на сегодняшний день заемщиками являются 45% экономически активного населения страны (почти 34 млн. человек). Самыми закредитованными регионами НБКИ называет «нефтяные» и «газовые» субъекты РФ – Тюменскую область, Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий автономные округа, а также Магаданскую область. При этом долговая нагрузка на каждого россиянина составляет 46 тыс. рублей. Уже каждому пятому россиянину приходится обслуживать не менее пяти кредитов. В свою очередь, доходы населения не успевают расти за кредитной нагрузкой: за последний год прирост доходов составил всего лишь 22%.

На этом фоне увеличивается количество долгов с просроченными платежами. В этом году коллекторы могут купить у банков просроченную задолженность на сумму 140 млрд. рублей против 100 млрд. рублей годом ранее. Из-за этого индекс кредитного здоровья российских заемщиков – физических лиц, как отмечает НБКИ, снизился с 115 пунктов в 2011 году до 108 в этом. Минимальное же значение индекса с момента начала его расчета было отмечено во втором и третьем кварталах 2009 года, тогда он составлял 100 пунктов.

Приведенные выше данные банковское сообщество считает угрозой себе и поводом бить тревогу. Так, вице-президент Ассоциации российских банков Анатолий Милюков уверен, что потребительское кредитование в долгосрочном периоде бьет не только по населению, но оттягивает кредитные ресурсы из кредитования производства. «Получается, что кредитованное население идет в магазин покупать на эти деньги импортные товары – телевизоры, мобильники, одежду, – говорит он. – То есть по существу оплачивает зарубежного производителя, а отечественный производитель остается в стороне».

Несколько иного мнения придерживается директор департамента банковского регулирования Банка России Василий Позднышев. Он уверяет, что в самих кредитах нет ничего плохого, потребительское кредитование – это естественный механизм преодоления разрыва между желаемым уровнем жизни населения и его действительными доходами, который эффективно работает во многих странах. Тревогу, по словам г-на Позднышева, вызывает скорее структура кредитного портфеля в России. Если в большинстве развитых государств на потребительское кредитование приходится 20–25% общей задолженности граждан, а все остальное – это ипотека, автомобильные кредиты и тому подобные крупные ссуды, то в России доля потребительских кредитов занимает более половины кредитного портфеля населения. Люди, по сути дела, начинают жить в долг.

«Потребность в кредитах можно объяснить вполне логично и рационально: люди работают, они хотят жить сейчас, а не потом, – соглашается научный руководитель факультета финансов и банковского дела РАНХиГС Александр Хандруев. – Это вполне традиционная западная модель. Но в наших условиях люди очень неправильно просчитывают свои возможности и ставят себя в ситуацию, когда они не способны обслуживать кредиты. И тогда на оплату долгов они берут еще один кредит или два, а то и больше, только сильнее ухудшая ситуацию и увеличивая размер своего долга».

Впрочем, эффект, производимый огромными цифрами, которыми оперируют финансисты, несколько теряется, если посмотреть на них – цифры – в сравнении. В настоящее время сумма просроченной задолженности составляет примерно 4–6% от общего объема кредитов, предоставленных физическим лицам.

По данным председателя Комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты (ТПП) РФ Якова Миркина, в начале нулевых показатель, отражающий отношение кредитов населения к ВВП, был экстремально низким – всего 0,9%. Сейчас он достиг 13–14%. «Увеличивается доля кредитов населению в общей массе банковского кредитования. В начале 2000-х она была равна 8%, сейчас – чуть больше 30%», – добавляет г-н Миркин.

Проблему специалисты видят в другом, а именно – в незащищенности заемщиков перед банками. «Потребительские кредиты выдаются под совершенно грабительские проценты – 45–60% годовых. И человек, который соглашается на них, попадает в кредитную зависимость, из которой у него почти нет шанса выбраться, – говорит «НИ» председатель правления Конфедерации обществ потребителей (КонфОП) Дмитрий Янин. – К тому же в нашей стране почти полностью отсутствует правовое регулирование вопроса – банковское лобби заблокировало принятие закона о банкротстве физических лиц. Этот законопроект был разработан в прошлом году Минэкономики по поручению президента после госсовета по защите прав потребителей. Но, к сожалению, после первого чтения проект был заморожен, а те поправки, которые в него вносятся сейчас, сделают его, по сути, недееспособным и неэффективным».

На этот аспект указывает и Яков Миркин из ТПП. «Ситуация, когда в успешной нефтяной экономике с низким государственным долгом, более-менее устойчивыми публичными финансами процент по потребкредитам устойчиво является двузначным, не является нормальной, – уверен он. – По статистике ЦБ, в 2001 году средневзвешенная ставка по кредитам населению длительностью от 180 дней до года составляла 23,7%. В июне 2013 года – 24,9%». Кроме того, специалиста беспокоит увеличение доли беззалоговых кредитов, взятых непосредственно на потребление. «Например, ипотечные жилищные кредиты еще 3–4 года назад занимали 30% в общем объеме кредитов населения. Сегодня их доля сократилась до 25%», – рассказывает г-н Миркин.

Если же говорить о причинах возникновения задолженности перед банками, то исследование одного из крупных коллекторских агентств показало, что самой частой причиной была названа потеря работы (21% опрошенных). Порядка 18% респондентов признались, что были не согласны с суммой долга, а еще 17% должников отметили общее ухудшение своего благосостояния. Положительным явлением можно считать снижение количества должников, которые не платили просто потому, что не знали о наличии долга, с 24,5% в прошлом году до 10,4% в этом.

Сами банки пока относительно спокойно относятся к растущей задолженности заемщиков: «Банки существенно повышают ставки по кредитам, и, таким образом, если риск невозврата средств большой, то те, кто погашает кредиты, перекроют тех, кто не погашает», – поясняет Анатолий Милюков. Что касается «плохих» долгов, то их банки попросту перепродают коллекторам, а те уже разбираются с должниками самостоятельно. Однако волнуется Центробанк. С марта этого года он уже обязал кредитные организации формировать резервы на покрытие возможных потерь по ссудам для непросроченных и минимально просроченных кредитов в размерах, вдвое превышающих прежние нормы. С 1 июля по ним также были введены повышенные коэффициенты риска, а с марта 2014 года вновь планируется повысить регулятивные коэффициенты риска по ссудам с процентными ставками от 60% годовых с 2 до 6 и от 45% годовых с 1,7 до 3, а также сделать небольшое повышение по кредитам, выданным по ставкам до 35%. По мнению зампреда правления ЦБ РФ Михаила Сухова, эта мера только пойдет на пользу потребителям – вместо сиюминутной покупки в кредит под 40–60% годовых они наконец-то заметят предложения куда с более низкими процентными ставками. Что в свою очередь должно привести к снижению темпов роста необеспеченного потребительского кредитования до 20–25% в год к середине 2014 года вместо текущих 39%.

Эксперты, опрошенные «НИ», сходятся во мнении, что ограничительные меры, конечно, стабилизируют положение на рынке, но для кардинальных изменений также нужны серьезные поправки в законодательную базу. Потому что в России до сих пор так и не приняты важнейшие социально значимые законопроекты о взаимодействии финансовых организаций и населения, регулировании коллекторской деятельности, потребительском кредитовании, банкротстве физических лиц, ростовщическом проценте, которые бы навели порядок на рынке кредитов и защитили семьи от финансовых трагедий в случае тупиковых жизненных ситуаций. «Нужно, чтобы появился закон о банкротстве физических лиц, – говорит Александр Хандруев. – Ведь когда мы говорим о защите потребителей, то в первую очередь защищать нужно добросовестных потребителей. Другое дело, что ответственность в равной степени лежит на обеих сторонах – и на банках, и на заемщиках. Первые должны четко прописывать и разъяснять условия договора и ужесточить требования к заемщикам, а вторые – повышать свою финансовую грамотность и учиться здраво оценивать возможности своего бюджета».