За «сливы» ответишь!

За пять с половиной лет, прошедших со времени последнего финансового кризиса, России уже неоднократно повышали кредитные рейтинги. Сначала последние находились на преддефолтных уровнях, потом медленно перекочевали оттуда на отметки «С» и «В», которые свидетельствовали о том, что дела у страны обстоят средне – не слишком хорошо, но и не критически плохо. В 2002 году суверенные рейтинги, наконец, вплотную приблизились к инвестиционным уровням. И, наконец, прошлый год стал годом сбывшихся надежд: агентство Moody’s Investor Service присвоило нашей стране инвестиционный рейтинг по всем категориям заимствований. А в начале этого года его примеру последовало агентство Standard & Poor’s: правда, оно подняло пока до суверенного уровня только рейтинг рублевых долгов. Но, как известно, лиха беда начало.

Казалось бы, все должны быть довольны – и правительство России, и агентства. Ведь повышение суверенного рейтинга до инвестиционного уровня в переводе с экономического языка на русский означает одно: стране не грозит долговой дефолт, ее облигации можно приобретать, не опасаясь того, что в один прекрасный день она откажется от обслуживания своих обязательств. В таких условиях приток капиталов в национальные активы обеспечен. А у рейтинговых агентств меньше болит голова о странах с инвестиционным рейтингом: более-менее ясно, что они «не подведут» инвесторов и, следовательно, не навлекут на рейтинговые агентства упреков в необъективности.

Однако эта радужная картина оказывается на деле не такой уж привлекательной. И, как дала понять аналитик Standard & Poor’s Хелена Хессель, Россия, несмотря на недавно полученные высокие рейтинги, остается страной особой. Существует стандартная процедура присвоения нового рейтинга: клиент агентства, он же эмитент определенного вида ценных бумаг, уведомляется о решении за час до опубликования соответствующего пресс-релиза. Так что, по идее на финансовые рынки страны эта информация, как пояснил «Новым Известиям» аналитический директор московского представительства S&P Алексей Новиков, ни в коем случае не должна просочиться.

Однако это только по идее. На деле же новость о присвоении России инвестиционного уровня рейтинга в октябре прошлого года стала достоянием широких масс инвестиционной общественности за полчаса до появления пресс-релиза. В результате на рынках еврооблигаций страны был зафиксирован мощнейший рывок цен. При этом никаких положительных новостей рынок до этого не получал. Так что ответ, как подчеркивают эксперты, напрашивается сам собой: скорее всего, имела место классическая «утечка информации». И в число подозреваемых автоматически попало само агентство, повысившее рейтинг, и эмитент облигаций в лице российского правительства. Благо информация о решении агентства должна была поступить именно туда и только туда.

Этим дело не ограничилось. Вторая по счету «утечка информации» была зафиксирована в январе этого года при пересмотре кредитного рейтинга России агентством S&P. Единственное изменение – на этот раз на новость о присвоении стране более высокого рейтинга отреагировали не рынки еврооблигаций, а российские торговые площадки, где начался стремительный рост котировок акций и рублевых долговых инструментов. «Это событие побудило нас пересмотреть некоторые принципы сотрудничества с правительством России. Речь идет о том, когда эмитент должен узнавать о наших рейтинговых действиях», – цитирует агентство Bloomberg Хелену Хессель. При этом аналитик агентства уточнила, что в январе S&P сообщило российскому кабинету министров об изменении рейтинга страны за 45 минут до опубликования официального пресс-релиза. И агентство совсем не рассчитывало на то, что уже через 10 минут на российском фондовом рынке произойдет немотивированный, на первый взгляд, взлет котировок акций.

Вряд ли S&P стало бы пересматривать принципы сотрудничества, если бы речь шла о стране с развитой экономикой, считают эксперты. Дело в том, что в таких государствах существуют законы, противодействующие инсайду – использованию нерыночной информации для спекулятивных игр. У нас же никаких подобных ограничений не существует. На принятии закона «Об инсайдерской информации» настаивали и ФКЦБ, и российские саморегулируемые организации (СРО), однако их объединенные усилия пока не увенчались успехом. Правда, соответствующий законопроект все же был внесен в Госдуму в 2000 году, однако депутаты до сих пор не рассмотрели его. Теперь комитет Госдумы по кредитным организациям и финансовым рынкам надеется провести парламентские слушания по инсайду и одноименному закону 22 апреля. И далеко не факт, что законодатели одобрят предложенный им документ.

Так что S&P и другим международным рейтинговым агентствам остается только действовать по принципу: спасение утопающих – дело рук самих утопающих. А России – нести убытки, так как серьезные западные инвесторы вряд ли «потянутся» в страну, для которой S&P пришлось разработать особые правила обнародования рейтинговых решений.