Позолотили ручку

В своем выступлении Анатолий Багмет отметил «положительную динамику по выявлению подобных преступлений». «Больше внимания в условиях экономической нестабильности мы стали уделять контрольным и надзорным органам власти. На это ориентируем и оперативные службы. Уже есть результаты. Уголовных дел в отношении недобросовестных чиновников стало больше», – подчеркнул руководитель следственного управления. О состоянии борьбы с коррупцией в России красноречиво говорят результаты последнего исследования Всемирного банка, посвященного качеству государственного управления в 212 странах. Так, коэффициент эффективности борьбы с коррупцией в России равен 15. В то время как в Германии и Великобритании этот показатель составляет 93, в Японии – 86, на Украине – 28.

Кроме того, по мнению экспертов, официальные данные не полностью отражают действительность. «Довольно трудно оценить реальный ущерб в денежном выражении именно от коррупции, – заявила «НИ» директор Центра антикоррупционных исследований Transparency International Елена Панфилова. – Те данные, которые публикует СКП, в первую очередь отражают взяточничество. А понятие коррупции гораздо шире. Это и откаты, и всевозможные немонетарные формы злоупотребления служебным положением. Например, незаконное выделение земли». По словам эксперта, откаты на больших тендерах могут многократно перекрывать те суммы, которые видны во взятках. «В данном случае корректнее говорить об ущербе, нанесенном бюджету конкретно от взяточничества», – продолжает аналитик. По оценкам г-жи Панфиловой, в настоящее время в России взятки составляют не более трети всех форм коррупции. «Беря в расчет эти данные, можно себе представить масштабы общего ущерба от всех видов коррупции», – добавляет она.

По словам экспертов, выявить общий ущерб от коррупции в целом практически невозможно. И это обусловлено объективными факторами. По словам аналитика, три-четыре года назад предпринимались попытки посмотреть на коррупцию в целом, но это оказалось довольно сложно.

Все же «потрогать» коррупцию следователям СКП худо-бедно удается. Например, в сфере образования. «Нами расследованы уголовные дела в отношении преподавателей МАИ, МЭИ, зампроректора и завкафедрой МГГУ, доцентов кафедры РГУ нефти и газа им. Губкина и других – всего 12 человек в 2009 году. Только у заместителя проректора МГГУ Марата Хайрутдинова следствием установлен 51 эпизод получения взяток от студентов», – рассказал в свою очередь г-н Багмет.

Очевидно, что свести коррупционные транзакции на нет невозможно, но теоретически их можно уменьшить. «Коррупция поддается минимизации. По крайней мере загнать ее в приемлемые социально-экономические рамки возможно, – поделилась мнением Елена Панфилова. – Понятно, что человеческую природу, а именно алчность, не изменишь. Но наша задача не победить ее, а затолкать в некий резервуар, где она сведется к несистемным формам». В свою очередь, председатель Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов уверен, что в очередной раз борьба с коррупцией в первую очередь осуществляется за счет низовых слоев населения. «Я категорически против показательного наказания рядовых учителей, врачей и милиционеров, как это всегда происходит при реализации очередной программы, направленной на борьбу с коррупцией. Взятки среди этой прослойки граждан спровоцированы самим государством, которое не выполняет своих обязательств, – заявил «НИ» эксперт. – По статистике, перечисленные мною сферы – самые коррумпированные. Но на деле это не совсем так. Суммы, фигурирующие в официальных данных о взятках, огромны. Но разделите их на количество врачей и учителей. Больше всего утекает денег в госзаказах, системе правоохранительных органов и там, где существуют закрытые схемы работы».