Гробы, чемоданы и прочие предметы для перевозки багажа

Когда год назад Миндаугас Карбаускис согласился стать худруком Театра имени Маяковского, воспаленные интервьюеры особенно интересовались двумя пунктами его программы: кого из актеров выгонят сразу и какие спектакли будут сняты в первую очередь. Разочарованием, смешанным с негодованием, был воспринят ответ нового худрука, что он не собирается устраивать никаких революций и казней. Не собирается никого выгонять, а спектакли будут сниматься с репертуара только по мере заполнения его новыми постановками. Кажется, если бы Карбаускис объявил, что он подожжет театр и расстреляет каждого второго актера, эти его планы восприняли бы с большим пониманием и одобрением. Поскольку «обновление без кровопролития» у нас кажется каким-то неубедительным.

Самое удивительное, что новый худрук Маяковки начал обещанное выполнять, причем выполнять с блеском. Мастер жесткой постановочной режиссуры, умеющий собрать в кулак разные актерские индивидуальности, Миндаугас Карбаускис начал в Маяковке с «Талантов и поклонников», где устроил своего рода гала-парад актерских индивидуальностей театра. Постановка открыла новые грани таланта режиссера и – самое главное – поистине впечатляющие возможности знакомой труппы. Следующая постановка большой сцены Театра Маяковского – «На чемоданах» Ханоха Левина – подтвердила взятый курс.

Остается удивляться, почему в ситуации тотального дефицита хороших театральных текстов Ханох Левин открыт нашим театром так поздно. И можно не сомневаться, что за спектаклем Александра Коручекова последуют другие. В постановке «На чемоданах» ощутимо влияние прекрасного спектакля «Мариенбад» Евгения Каменьковича, учителя Александра Коручекова. Оттуда – легкая интонация и летучий рисунок актерских работ. Правда, пока дебютанту не всегда хватает разнообразия приемов и чувства ритма, необходимого для комедии… Но вязкость режиссерской интонации – вещь в дебютных спектаклях частая и понятная.

«Комедия в восьми похоронах» дает возможность зрителю посмеяться и всплакнуть, посопереживать обитателям маленького квартала одного убого городишки и подумать о мимолетности собственной жизни, про которую потом даже приличной надгробной речи не скажешь… А 22 персонажа обеспечивают занятость значительной части труппы, и каждому исполнителю дан свой звездный час и практически бенефисный выход. Надо ли говорить, что «На чемоданах» – пьеса из тех, на распределении которых актеры дрожат как стая гончих и разбирают роли дрожащими от нетерпения руками.

В спектакле на удивление много актерских удач. Хороша Евгения Симонова в роли Гени Гелернтер, уборщицы в кинотеатре. Под маской усталости столько нерастраченных сил, темперамента, ума и нежности к единственному – недотепе Эльханану (Алексей Дякин). Убедительны дочки семейства Шустер – хорошенькая Нина (Наталья Палагушина) и одинокая Белла (Наталья Филиппова). Отдельной строкой идет Майя Полянская в бессловесной роли старушки Бебы. Сын под нажимом невестки пытается сплавить старухумать в больницу, но она неустанно сбегает из-под любого надзора и появляется снова и снова – нелепая, трогательная и непреклонная. Сценографы Наталья Войнова и Сергей Скорнецкий закрыли глубину сцены, оставив узкий просцениум с длинным рядом красных кресел. Придвинутые вплотную к зрителям актеры разыгрывают сменяющиеся сюжеты, а потом занимают свои места на «похоронной» скамье, вглядываясь в зрительный зал…

Ханох Левин писал о бедных людях, которые стыдятся места, где живут и надрывают душу, стараясь улучшить быт. О людях, на похоронах которых оратору нечего сказать, кроме того, что «дорогой покойник ушел от нас», но, по мысли автора, всех этих «несчастных, но забавных чудиках» ждет загробный свет и покой, мороженое и прогулки, любимые лица и безмятежность. В финале сцена Маяковки распахивается в глубину, показывая загробный мир, где в светлых одеждах непринужденно радуются дорогие покойники: сын нежно обнимается с матерью, отец показывает очередной фокус сыну, избавившийся от своего горба Авнер обнимает брата, а Геня – мужа. Жизнь, конечно, морока, но где-то там всех ждет земля обетованная… Нельзя сказать, что мысль нова или глубока, но звучит, по крайней мере, утешительно, что уже немало. Этот грустный, легкий, изящно сыгранный спектакль прекрасно вписался в афишу Театра Маяковского, постепенно расцветающую новыми именами и названиями.