Posted 29 марта 2004,, 20:00

Published 29 марта 2004,, 20:00

Modified 8 марта, 09:50

Updated 8 марта, 09:50

Опера с сурдопереводом

Опера с сурдопереводом

29 марта 2004, 20:00
После почти двухлетнего воздержания от больших премьер театр «Новая опера» разродился авангардным проектом. По завещанию основателя коллектива Евгения Колобова, премьеру ставил Роман Виктюк. То, что получилось в результате, оперой назвать сложно.

Четыре огромных медных слона на сцене, гигантские черно-белые фотографии улиц Парижа в масштабе 1:1, полсотни человек хора-массовки, переодетые в яркие экзотические наряды. Зрители в зале, ошарашенные роскошью некогда самого скромного московского театра «Новая опера», решили, что два года коллектив не выпускал больших премьер только потому, что копил деньги именно на эту постановку – постановку «Искателей жемчуга» Жоржа Бизе. Судя по всему, сорвать банк предназначалось именно скандальному эстету-авангардисту Роману Виктюку. Известный своими эротичными версиями русской и зарубежной литературной классики, для оперного дебюта в Москве Виктюк не случайно выбрал именно Бизе. Этой музыкой, как признался «Новым Известиям» сам режиссер, он бредил с самого детства, играя в дворовом театре ревнивого Хозе в своей детской версии «Кармен».

Премьера вышла более чем странной. Положенная в основу спектакля трагическая индийская легенда о двух юношах (Надира и Зурги) и юной жрице Лейле у Виктюка превратилась в странное символическое музыкальное действо. Режиссер умудрился довести до абсурда все модные постмодернистские идеи в опере последних десятилетий. В результате индийская легенда трансформировалась у него в индийский фильм, который почему-то снимают в Париже. Причем, если учесть, что речь (судя по костюмам) в постановке идет о немом кино начала века, непонятно, почему киноактеры поют. Еще более непонятно, почему их пение по-французски обставлено русскими транспарантами: «Тихо, идет съемка». Еще более непонятно, почему при этом артисты сопровождают свой распевный французский сурдопереводом, основанным на языке традиционного индийского танца. Над символикой танца, кстати, в театре работал с певцами настоящий специалист – индус Ашвани Нигам. Все это великолепное вавилонское столпотворение на премьере в «Новой опере» сопровождалось многозначительным боем гонга, треском в динамиках «морского прибоя» и великолепной музыкой Жоржа Бизе. Если учесть, что режиссер переместил финал произведения в начало и выпустил добрую треть классического музыкального текста, станет ясно, что на оперу действо явно не походило. Скорее на пышно обставленный концерт. Впрочем, послушать здесь было что, или, скорее, кого. Если не обращать внимания на пустоватые верхние ноты, можно сказать, что молодая продолжательница артистической династии Максаковых – Мария Максакова – великолепно справилась с ариями жрицы Лейлы. Великолепные пассажи в партии тишайшего хрупкого тенора Дмитрия Корчака (Надир) были старательно отшлифованы, словно бриллианты. Сорвал аплодисменты и Сергей Шеремет, исполнивший партию Зурги. Зрители остались довольны. Жаль только, что подзабытая в России опера «Искатели жемчуга» – первая опера Жоржа Бизе – так и не вернулась на сцену как драматическое действо. Во всяком случае, на шоу с ариями и хорами гости «Новой оперы» не в состоянии были получить хотя бы какое-нибудь представление о забытом шедевре.

"