Posted 28 июня 2011,, 20:00

Published 28 июня 2011,, 20:00

Modified 8 марта, 06:16

Updated 8 марта, 06:16

Лейла Александер-Гаррет

Лейла Александер-Гаррет

28 июня 2011, 20:00
Одной из гостей фестиваля имени Андрея Тарковского «Зеркало», прошедшего в Ивановской области была Лейла Александер-Гаррет, которая работала переводчицей режиссера на съемках фильма «Жертвоприношение». Об этом спустя 25 лет она написала книгу «Андрей Тарковский: собиратель снов». В интервью «Новым Известиям» Лейла АЛЕ

– Как вы познакомились c Андреем Тарковским?

– Наша первая встреча произошла в Москве, когда Тарковский собирался ехать в Италию, для подготовки съемок своего фильма «Ностальгия». А потом мы уже встречались в Италии, благодаря Тонино Гуэрре. Но определяющая встреча с Тарковским, положившая начало нашей совместной работе, произошла в Швеции, в сентябре, когда мы пошли вместе смотреть фильм о Бергмане, а на следующий день раздался звонок от директора фильма «Жертвоприношение» с предложением поработать с ними. Тонино Гуэрра рассказывал мне в интервью, как сильно Тарковский тосковал по России, что, когда они искали натуру для фильма «Ностальгия», Андрей Арсеньевич все время останавливался около вспаханных полей и говорил, что во всем мире вспаханные поля одинаковые, и поэтому поля в Италии ему напоминают русские поля.

– А вы замечали у режиссера ностальгию?

– Андрей Арсеньевич открыто говорил о том, что тоскует по родине. Но все места, которые мы выбирали на шведском островке Готланде для съемок фильма «Жертвоприношение» должны были напоминать даже не столько Россию, сколько вечность. А вообще, Готланд – самая ближайшая точка к России. И когда мы с Андреем гуляли по лесу Готланда, то все время находили или бутылки от водки, или баночки с чернилами (наклейка с русскими буквами), и он все это поднимал и так внимательно рассматривал. Андрей Арсеньевич никогда не скрывал, что «Жертвоприношение» – о России и для русского зрителя, хотя его герои и говорят на другом языке. Еще Андрей Арсеньевич каждый день ждал разрешение от советских властей, чтобы Олегу Янковскому разрешили приехать в Швецию для съемок в «Жертвоприношении». Но, как потом выяснилось, Олег Иванович даже не знал о том, что Тарковский его ждет и что он с этой целью отправил многочисленные запросы в советское посольство и другие правительственные ведомства. Но наши запросы, даже сценарий фильма, переведенный на русский язык (чтобы показать, какую роль будет играть Янковский) лежали там мертвым грузом. В результате Янковского лишили замечательной роли, которая была, конечно же, его. Когда впоследствии Олег Иванович об этом узнал, он был в негодовании: «За что они так со мной поступили? Что я им сделал? Почему не разрешили сниматься у Тарковского?»

– Говорят, что у Тарковского был очень сложный характер, что он не терпел малейших проявлений безответственности и расхлябанности. А вам было комфортно работать с ним?

– У переводчика не должно быть никаких личных эмоций. Андрей заставлял меня все записывать – каждое слово, и я это делала. Кстати, и свою книгу я написала на основании дневниковых записей. У некоторых людей с трудным характером, кроме этого характера, больше ничего и нет. Тогда как у Андрея Арсеньевича столько было всего прекрасного, доброго, глубокого, что ему можно было простить любые капризы. Но во время работы над своей последней картиной Тарковский на удивление был веселым, улыбчивым, и это видно на фотографиях, которые я опубликовала в своей книге. Я нашла в кинохронике, что такая счастливая улыбка была у Андрея Арсеньевича только во время работы над одной из первых картин – «Два Андрея», когда его еще не унижали и не гнали из страны. Несмотря на то что многие считают, будто бы «Жертвоприношение» – самая тяжелая и загадочная картина Тарковского, рождалась она (а я этому была свидетельницей) очень легко и радостно.

– Актер Донатас Банионис, исполнитель одной из главных ролей в фильме Тарковского «Солярис», считает, что последний фильм режиссера получился вторичным, что в нем много повторов и чувствуется угасание художника. Тогда как вы утверждаете, что Тарковский работал над «Жертвоприношением» с легкостью и наслаждением?

– Где-то подсознательно человек чувствует, что он болен, как это было с Андреем Арсеньевичем. И он очень спешил завершить эту картину. Был такой сложный период, когда фильм хотели закрыть (японские продюсеры, поддавшись давлению советских властей, отстранились от своего участия). Но вместо японцев фильм поддержали англичане, которые настояли на том, чтобы Тарковский пригласил английскую актрису. Кстати, на роль Аделаиды, которую сыграла Сьюзен Флитвуд, претендовала Хелен Миллер. Могу точно сказать, что после «Жертвоприношения» у Андрея Арсеньевича было много творческих планов – он просто горел желанием работать, но так получилось, что «Жертвоприношение» оказалось его лебединой песней.

– Будучи в Швеции, Тарковский общался со своими близкими – с сыном, сестрой, отцом?

– Буквально каждый день Андрей Арсеньевич ходил на телеграф (тогда еще не было мобильных телефонов) и заказывал разговор с сыном Андреем. До последнего дня он ждал, что сына выпустят к нему. Он очень много писал Андрею, сестре Марине, отправлял им открытки с видами Швеции (я сама отправляла письма). Андрей Арсеньевич обожал младшего сына Андрюшу и очень гордился своим старшим сыном Арсением, который стал известным хирургом. Кроме того, он чувствовал свою вину перед Арсением за то, что ушел из первой семьи. Кстати, сейчас снимается фильм, в котором старший сын Тарковского Арсений приезжает на остров Готланд и идет по всем тем местам, по которым проходил его отец.

– Как вы думаете, почему Андрей Арсеньевич не снимался в своих фильмах?

– В лице Андрея Тарковского мировой кинематограф потерял гениального актера. Кстати, он пробовался на главную роль в фильме «Жертвоприношение», когда все попытки заполучить Олега Янковского потерпели крах. Надел кашемировое пальто, белый шарф и изображал ученого, который раньше был актером. В Андрее была такая порода, достоинство, красота…

– Возможно, во время пребывания Андрея Тарковского в Швеции вы с ним посещали местные храмы. Был ли он верующим человеком?

– На встречах со шведскими зрителями и коллегами Андрей Арсеньевич неоднократно высказывал мысль, что настоящий художник не может быть неверующим. Кстати, после «Жертвоприношения» он хотел снимать фильм о святом Антонии.

"