Лекция по хитрости

Улыбчивый уроженец Техаса взорвал московскую публику, когда два года назад в свои 27 лет получил первую премию вокального конкурса и 30 тыс. евро. Барбера завоевал еще и приз зрительских симпатий, и специальную премию за лучшее исполнение сарсуэлы. Критики со своей стороны восхитились его верхними «до» в арии из оперы «Дочь полка». Пресса описывала тенор лауреата с помощью прилагательных «упругий», «сочный», «теплый» и «свежий». Барбера и впрямь забирался на вокальные «верхи» с легкостью необыкновенной, демонстрируя при этом и силу, и звучность. Услышав такое дарование, дирекция Музыкального театра (конкурс Доминго в тот год проходил на сцене московского театра) немедленно заключила контракт с победителем, пригласив его спеть графа Альмавиву. Молодой лауреат расценил это как большую удачу. Накануне премьеры в социальных сетях он писал о «потрясающем кастинге» и «удивительных коллегах» в Музыкальном театре и, несмотря на трудную для американца смену биологических ритмов, рвался на репетиции – для Барбера «веселые и поучительные». Это неудивительно: для певца, уже получившего престижные ангажементы в Америке, московский «Цирюльник» – первая полная опера в Европе.

Барбера, невысокий и кругленький, похожий на молодого Паваротти и на хоббита одновременно, даже не пытался изображать испанского красавца аристократа. И правильно сделал. Его Альмавива скорее напоминал чудаковатого интеллигентного студента-очкарика, пленяющего барышень солнечным обаянием. В паре с Фигаро (Арсен Согомонян) гость сначала немного поволновался, когда гулял по фиоритурам, но потом расцвел: оба певца, кстати, хорошо подходят друг другу и фактурой, и тембрами. Но гость выгодно выделялся прекрасным итальянским и отменной фразировкой: если вы знаете язык, вы поймете у Барбера каждое слово. В общем, европейские гастроли американцу удались, да и Россини с его «Цирюльником» внакладе не остался. Это была, как выражается по ходу дела севильский прохиндей Фигаро, комическая «лекция по хитрости», тем более убедительная, что музыкальную интригу спектакля поддерживал один из лучших россиниевских дирижеров Европы.

Вместе с Барбера в тот же спектакль Музыкальный театр заполучил Альберто Дзедда. Его называют самым опытным в мире специалистом по Россини, «россиниевским гуру». В театре особо гордятся, что именно у них маститый итальянский маэстро впервые в России дирижировал не концертным исполнением оперы, а полноценным спектаклем. 85-летний дирижер известен разборчивостью, он не станет работать в «Цирюльнике», если режиссер слишком увлечется комикованием и превратит постановку в развязный «капустник». Но спектакль Александра Тителя, который строгий Дзедда заранее посмотрел в записи, ему понравился, как понравилась и основная режиссерская идея – перенос действия в 50-е годы прошлого века, в послевоенную Италию, в жизнь, воспетую кинематографом неореализма. Дирижировал маэстро по памяти, без партитуры – многолетнему художественному руководителю Россиниевского фестиваля в Пезаро ноты и ни к чему. Увертюра под его руководством задала оптимальный тон всему спектаклю – лукавому и веселому. Биографы Дзедда приводят пример: когда молодой дирижер работал с Нью-Йоркским филармоническим оркестром, «он столкнулся с некоторыми пассажами в увертюре к «Севильскому цирюльнику», которые невозможно было сыграть, и заметил небрежности в партитуре, которые стали традицией. В 1960-х дирижер пересмотрел партитуру, положив тем самым начало современному, филологически точному исполнению Россини и возрождению интереса к его творчеству». Так что тактичность, с которой дирижер «подавал» вокалистов, как и слаженная четкость ансамблей (результат многих репетиций), не могут удивить, если речь идет о перфекционисте Дзедда. А темпераменту мастера (всегда уместному!) могут позавидовать многие молодые коллеги.