Незваные гости

Герой «Незваного гостя» – нелегальный черный строитель в Брюсселе, который ютится вместе с другими в подвальном помещении и вкалывает за себя и за больного товарища. Впрочем, вскоре товарищ исчезает. А хозяева предприятия разводят руками и требуют с героя 4000 евро, якобы потраченных на оформление неких документов. Герой, будучи уверен, что товарища убили, а следы замели, мстит бывшим хозяевам. Но это еще не все и даже не главное содержание фильма. Главное в том, что во время бомжевания он заходит на семинар по информационным технологиям, выдает себя за коммерсанта и с ходу, что называется, «снимает» примеченную раньше привлекательную, состоятельную, явно неглупую и притом замужнюю участницу мероприятия, которая, очевидно, напрочь лишена обоняния и не может отличить рабочую одежду от делового костюма.

Еще большее недоразумение представляет собой опус Сержио Трефо «Путешествие в Португалию», снятый «под документ» с явным намерением осудить португальские власти за негуманное отношение к приезжим. Речь идет об украинке, которая прилетает в Лиссабон к мужу-сенегальцу, не имеющему ни права на работу, ни вида на жительство. В аэропорту ее задерживают и после выяснения обстоятельств вынуждают улететь из страны. Моральное возмущение режиссера действиями властей можно было бы разделить, если бы он не возводил на них напраслину. Чтобы человек, получивший въездную визу, не был впущен в страну, он должен был везти с собой килограмм героина, а у героини в багаже не нашлось вообще ничего подозрительного. Но самое забавное, что финальный титр этой плохо выдуманной истории гласит, что она основана на реальных событиях, происшедших с такими-то людьми, хотя с равным основанием этими словами можно было бы завершить экранизацию Кафки или дантова чистилища.

Между тем в кулуарах фестиваля муссируется похожий, но более правдоподобный и жизненный сюжет. Официальных комментариев нет, но осведомленные неофициальные источники утверждают, что президенту и директору «Духа огня» Сергею Соловьеву и Марии Зверевой удалось сорвать захват фестиваля местными культур-чиновниками. Те решили воспользоваться уходом губернатора округа Александра Филиппенко и втихую заменить гостевую команду москвичей «своими» людьми, не сообщив о своем коварном и почти осуществленном замысле новому губернатору Наталье Комаровой, которая, узнав об этом от основателей фестиваля, встала на их сторону.

Этот слух не имело бы смысла обсуждать, если бы он не соответствовал уже обозначившейся общей тенденции. Дело в том, что региональные российские кинофестивали создаются, как правило, по инициативе московских кинематографистов, договорившихся с местными властями. То, что почин исходит из столицы, вполне естественно, так как в ней сосредоточено подавляющее большинство людей, умеющих организовывать и проводить кинофестивали. Однако региональные культурно- чиновничьи элиты воспринимают предприимчивых варягов как чужеродный элемент и в конце концов приходят к самонадеянному выводу, что могут справиться с этим делом не хуже пришлых, после чего, не зная цивилизованных способов реализовать свои интересы, начинают интриговать против пришельцев. В Татарстане так «отобрали» кинофестиваль «Золотой Минбар» у его московских инициаторов, но, не найдя у себя компетентного человека, вынуждены были пригласить киноведа из той же Москвы, не имевшего никакого опыта фестивальной работы (!), но зато послушного. Хороши, впрочем, и сами инициаторы фестивалей, убежденные в том, что раз они столько сделали, то должны рулить до конца жизни. Хотя такое право дано только тем, кто платит, а не тем, кому платят.

Словом, фестивальные команды должны быть сменяемы, только не путем возмещения естественной убыли и не посредством подковерной возни, а через срочные договоры. Естественно и то, что кинофестивалем в Хабаровске лучше заниматься хабаровцам, а кинофестивалем в Ростове – ростовчанам, но для этого надо вырастить кадры, а не сажать своих дилетантов вместо заезжих профессионалов. Кроме того, смена или ротация региональных фестивальных организаторов не должна совпадать со сменой губернатора. Иначе – зависимость от политической конъюнктуры, непрестанные заговоры или неизбежное превращение хорошего дела в застойное болото.