Posted 27 ноября 2006,, 21:00

Published 27 ноября 2006,, 21:00

Modified 8 марта, 08:58

Updated 8 марта, 08:58

«Его обводили вокруг пальца»

«Его обводили вокруг пальца»

27 ноября 2006, 21:00
Сегодня исполняется сто лет со дня рождения академика Дмитрия Сергеевича Лихачева. Пять лет он отдал Соловкам и Беломорско-Балтийскому каналу, а с 1938 по 1999 год трудился старшим научным сотрудником Института русской литературы АН СССР. ГУЛАГ научил его особой стойкости. Может быть, потому он, осознавая, чем рискует,

– В субботу, 25 ноября канал «Россия» впервые показал ваш фильм об академике Лихачеве. В нем вы приоткрываете некоторые личные страницы жизни вашей большой семьи. Многие узнали, что в быту Дмитрий Сергеевич был человеком строгим, а ваше детство не слишком ласковым.

– У меня было очень хорошее детство, особенно пока была жива мама. Суровость и жесткость дедушки как-то уживались с его внимательным отношением ко мне. Он писал мне письма от имени выдуманного писателя Джека Лили-Буллера, играл со мной в шахматы, в настольные игры. Да, он отличался от других дедушек, тех, какие были у моих друзей, например в Комарово. Как-то в доме у внуков академика Бориса Никольского я была поражена, когда он вышел в тренировочном костюме из соседней комнаты и спросил у нас, детей: «А что можно поесть?» А потом пошел на кухню и налил себе суп. Для меня это было невероятным событием, потому что мой дедушка никогда сам себе ничего не наливал из кастрюли, это было совершенно невозможно! Его приглашали за стол, когда все было сервировано, ему все блюда подавали. Мои детские товарищи ко мне не заходили: дедушку побаивались, хотя к другим детям можно было приходить без звонка.

– Как вы относитесь к выражению «последний русский интеллигент», которым наградил Дмитрия Лихачева писатель Даниил Гранин?

– Отрицательно, потому что Даниил Александрович, видимо, не совсем понимает, что такое «русский интеллигент». Разве сейчас нет интеллигентных людей? Так нельзя говорить: «Умерла совесть нации», или «патриарх русской культуры». Это расхожие выражения, ставшие штампами, они безвкусны, неточны и оскорбительны для многих людей.

– А почему, славя академика, топонимическая комиссия Петербурга недавно отказалась присвоить имя Лихачева безымянной набережной напротив Пушкинского Дома? Вместо набережной его именем назвали скромную аллею между прудом и газоном рядом с Институтским проспектом в Выборгском районе.

– Мне непонятно, по каким соображениям топонимическая комиссия предпочла не спорить с инвесторами, пожелавшими назвать ту же набережную «Набережной Европы». Хотя за «Набережную Лихачева» выступали известные люди: Юрий Темирканов, Андрей Петров, директор Эрмитажа Михаил Пиотровский, еще ряд известных людей. Пушкинский Дом выступил отдельно с той же инициативой. Мне рассказали, что на решение топонимической комиссии повлиял депутат городского парламента Алексей Ковалев. Он почему-то заявил, что на спорной набережной «построят публичный дом», а потому, дескать, недопустимо связывать будущую стройку и имя Лихачева.

– В пользу набережной у вас были особые аргументы?

– Конечно, мы думали о том, что она напротив Пушкинского Дома, она безымянная, не надо ничего переименовывать, а дедушка был против переименований. Когда бы набережную назвали именем Лихачева, ее бы благоустроили, построили бы там что-нибудь хорошее. А потом во время блокады дедушка часто дежурил на крыше Пушкинского Дома и часто смотрел туда, в сторону Лахтинской улицы, где оставалась его семья. Все его мысли во время бомбежек были устремлены в сторону дома: не загорелся ли от пожара, не попала ли бомба?

– Многие люди, пережив бурные политические баталии периода перестройки и пожав плоды неудачных экономических реформ, считают, что академика Лихачева использовали для раскачивания общества. Как вы к этому относитесь?

– Мне очень хотелось бы думать, что «раскачивал» общество дедушка не по своей воле. Отчасти им даже манипулировали. Потому что его отношения с тогдашними власть имущими строились в тот момент, когда старый человек не может отказать, когда он попадает в такой переплет, что ему некуда деваться. Мне хотелось бы так думать. Сознательно он не шел на сближение с политиками. К тому же представьте себе его возраст – в начале перестройки, в 1986 году, ему исполнилось 80 лет, в бурных 90-х годах, будучи депутатом, он был просто стареньким. При этом, несмотря на тяжелую жизнь, на то, что он прошел Соловки, в людях он не разбирался. Удивительно, но он ссорился с теми, с кем должен был дружить, например. Такая сильная авторитарная личность, как дедушка, не терпела рядом с собой таких же сильных людей. В то же самое время он приближал к себе людей совершенно иного круга. И они манипулировали им, но он этого не замечал. Играя на человеческих чувствах академика Лихачева, его буквально обводили вокруг пальца.

"