Posted 27 октября 2008,, 21:00

Published 27 октября 2008,, 21:00

Modified 8 марта, 07:38

Updated 8 марта, 07:38

От фюрера до футбола

От фюрера до футбола

27 октября 2008, 21:00
Московский фестиваль «Сезон Станиславского» открылся спектаклем «Замужество Марии Браун» мюнхенского театра Kammerspiele. Один из лучших европейских режиссеров – Томас Остермайер поставил спектакль по сценарию культового фильма Райнера Вернера Фасбиндера. По мнению режиссера, этот спектакль продолжает линию постановок

Томас Остермайер начинает спектакль с письма рядовой немки своему обожаемому Адольфу Гитлеру: «Любовь моя, львеночек мой, мой фюрер». А заканчивает трансляцией матча мирового первенства между командами Германии и Венгрии, когда в Германии было взорвано несколько вилл (среди которых вилла героини). История любви рыжеволосой Марии Браун четко вписана режиссером в исторический контекст. То на заднике сцены, то на предметах интерьера, то на телах актеров будут транслироваться документальные кадры: парадов, проводов на фронт... Половодье женских лиц в стране, где все мужчины ушли на войну. В интерьере безликих офисных кресел и столов отдельными островками высятся подлинные вещи 40-х годов: радиола, секретер, рыжий чемодан.

В одежде актеров перемешаны стили и эпохи. Достаточно надеть халат задом наперед – и вот уже перед нами доктор. Парик, накладная грудь, чулки – с помощью этих приспособлений четверо актеров мюнхенского Kammerspiele создают целую галерею типов разного пола и возраста: от шлюхи в кабаке до солидного предпринимателя-француза, от американского солдата до нервного босса профсоюзов. Немецкие актеры играют с той степенью откровенности, к которой мало приучена наша публика. Немолодой актер, который изображает затрапезную шлюху в баре, в одних чулках и белом боди, немыслим на нашей сцене. Но внятная режиссерская мысль и мастерство этих профессионалов высокого класса оправдывают и даже делают необходимыми все шокирующие приемы. Без этой жесткости интонации история любви Марии Браун могла бы расплыться в сладковатой патоке сентиментальности.

«Замужество Марии Браун» – одна из самых романтических постановок Томаса Остермайера и в то же время одна из наиболее жестко и прекрасно выстроенных. Спектакль задуман как концерт для скрипки с оркестром: четверо мужчин окружают прекрасную женщину. И Бригитта Хобмайер в роли Марии Браун действительно победительно прекрасна. Вот Мария Браун, чей муж не вернулся со Второй мировой, идет работать в бар для американских солдат. Она примеряет черное декольтированное платье, подкалывает рыжую кудрявую челку: «Наверное, американцы без ума от породы пуделей!» Вот она, вытянув ноги, распускает кудрявую волну волос перед обалдевшим соседом по купе. Вот жестким голосом объясняет, что близость не дает начальнику на нее никаких прав и, не делая паузы, прибавляет: «Я хотела бы поговорить с вами о моей зарплате». Бригитта Хобмайер наделяет свою Марию Браун той неотразимой женственностью, перед которой не устоять любому мужчине (отправь такую на необитаемый остров – и она немедленно будет окружена материализовавшейся из ниоткуда плотной мужской стеной). Нежность, страстность, гордость – совсем не главное в ее очаровании. Главное – способность самой увлечься своей рискованной игрой.

Мария в фильме Райнера Вернера Фассбиндера любила только своего мужа. А с остальными была близка – от отчаяния или по расчету. В спектакле Томаса Остермайера Мария Браун любит каждого из своих мужчин: чернокожего американца и пожилого француза-начальника. К одному влечет благодарность, к другому – чувственность. И при всей искренности этих привязанностей – сосредоточенность на главном: на постоянном ожидании мужа (по-немецки это звучит лучше: mein Mann).

Бригитта Хобмайер с предельной точностью показывает, как грубеет, стареет в ожидании ее героиня. Режиссер точно выстраивает кривую нарастания к сцене тревоги и ожидания любви. И финальный взрыв кажется не простым терактом обезумевших вандалов, но взрывом истребительной женственности, не нашедшей себе пары, места и применения в выродившемся мире. Любимый образ Томаса Остермайера – женщина-кариатида, которая, в конце концов, устает держать этот мир, обретает в этой постановке новые обертоны.

Томас Остермайер: "Я хотел рассказать, как женщины восстановили Германию после войны"

Один из самых молодых художественных и известных руководителей театра в Европе, Томас Остермайер – практически постоянный гость европейских театральных фестивалей. В Россию он впервые приехал несколько лет назад. Перед первым показом в столице в рамках фестиваля «Сезон Станиславского» своего нового спектакля «Замужество Марии Браун» немецкий режиссер согласился ответить на вопросы «Новых Известий».

– Последнее время Европу захлестывает волна национализма. Народы начинают предъявлять друг к другу территориальные претензии. В угоду политическим интересам переписывается история. Как с этим обстоит в Германии?
– Эта волна меня серьезно тревожит. У нас появились силы, которые хотят пересмотреть историю ХХ века. Все чаще говорят о Германии, как о жертве во Второй мировой войне. Скажем, сейчас на экраны выходит фильм, где рассказывается о женщинах-немках, которых во время войны изнасиловали советские солдаты и офицеры. Мне кажется ужасным это забвение прошлого. Эта смена ориентиров, когда из агрессора делают жертву. Отчасти мое желание поставить «Замужество Марии Браун» было вызвано именно стремлением высказаться на эти актуальные темы. Напомнить о том, что именно Германия развязала войну. И это ее агрессия вызвала встречную агрессию соседних стран. Я не видел знаменитого фильма Райнера Вернера Фассбиндера до того, как решился ставить этот спектакль. Меня увлек сценарий фильма. Хотя я в своей постановке предпочел сделать собственную композицию, включающую не вошедшие в фильм фрагменты и разные сценарные варианты. Мне казалось очень важным рассказать историю о немецкой женщине, которая восстанавливала Германию после войны. Германию после Второй мировой восстанавливали именно женщины. Их было гораздо больше мужчин в силу понятных причин. И они оказались гораздо сильнее духом. Мне всегда казалось, что театр должен быть местом, где публика встречается лицом к лицу с самыми острыми политическими и социальными проблемами дня сегодняшнего. Поэтому многие мои спектакли называют остросоциальными постановками. И «Замужество Марии Браун» – не исключение.
– В России режиссер, у которого есть свой театр, довольно редко «ставит на стороне». Также редки случаи, когда он приглашает ведущих и известных режиссеров работать со своими артистами. А вы много работали в прославленном берлинском «Шаубюне» с Сашей Вальц. Сейчас позвали Люка Персеваля. Сами ставите спектакль в Мюнхене. Чем вызвана такая стратегия поведения?
– Я довольно много ставлю в «Шаубюне» – четыре-пять спектаклей в сезон. Но этого было бы решительно недостаточно для этого большого театра. Поэтому приглашение режиссеров «со стороны» – своего рода производственная необходимость. К тому же, мне кажется, для артистов очень полезно работать с разными режиссерами. Они берут у меня все, что я могу им дать. А потом работают с Люком Персевалем (у него с нами трехгодичный контракт) и учатся у него чему-то новому. Я прихожу и обнаруживаю в них новые умения и возможности, о которых и не подозревал. Мне самому тоже полезны встречи с новыми коллективами, новыми актерскими индивидуальностями.
– Ваши спектакли очень условно можно поделить на те, в центре которых герой-мужчина («Войцек», «Гамлет») и героиня-женщина («Гедда Габлер», «Нора», «Замужество Марии Браун»). Герой – у вас всегда слабый человек. А героиня, как правило, сильная личность. Вам кажется, что в современном мире сила отошла к женщине?
– В жизни этот взгляд мне совсем не свойственен. И я даже не слишком люблю тип «сильной женщины», хотя многие мужчины им увлекаются. Но сценически мне он кажется крайне интересным. Сильный характер героини создает особое напряжение сценического действия. В «Замужестве Марии Браун» играет только одна актриса Бригитта Хобмайер (собственно, я и решился на постановку, когда понял, кто будет играть заглавную роль). Все остальные роли играют четверо мужчин. Мне казалось, что это создаст особое напряжение: сильная женщина в центре. И мужчины вокруг, все время меняющие облик, пол, платье. С каждым из них она ведет свою игру. И во всех этих отношениях она является доминантным лицом.

ОЛЬГА ЕГОШИНА

"